Наша учеба в начальных классах продвигалась стремительно. Сначала писали карандашом палочки. Вся семья точила карандаши. Наклон букв регламентировался косыми линейками. Перешли на чернила – писать только перьями №86. Когда стали писать под диктовку слова и целые предложения, возникли трудности. В классе были девочки старше положенных лет, они не ходили в школу, потому что сидели с младшими детьми. После выхода закона об обязательном семилетнем обучении, был призыв как в армию. Наша классная руководительница, Адрианова, написала учебник для Коми АССР, и мы по нему занимались, но это не помогло. Тамара Мартынова, первая по физкультуре, выдавала такие шедевры:
«Пробило девичий Софь» вместо: «Пробило девять часов».
Меня обязали заниматься с Тамарой после уроков. Мы наскоро что-то «калякали», потом обследовали нашу школу от подвала до шпиля, а школа была большая. Тамарина успеваемость не улучшилась, моя сильно ухудшилась. С нами после уроков была Неля Микулич, и она показала нам, как устроен протез и свою «маленькую ножку». Она постоянно ходила в кожаном жилете на шнуровке, и к этому жилету крепилось тяжелое громоздкое устройство из металлических тяг и кожи. На этом протезе она могла только стоять, а ходила все равно с костылями. Неля была независимым человеком, никакой помощи, и тем более сочувствия не ждала и не хотела.
Подошел, наконец, день и час постановки нашего балета «Скотный двор». Кем и когда был сочинен этот балет, я не помню. Задействованы в балете были только животные, естественно, обитатели этого двора – званые и незваные. Все были полны энтузиазма, и никто не знал, что балет ожидает полный провал. Мы не ожидали, что наше выступление перенесут в актовый зал, зрители сидели вплотную к воображаемой сцене, говорили в полный голос, рояля было не слышно. Все рояли в нашей школе пережили революцию, и звук у них был глухой, но я думаю, что даже оркестр с барабаном и литаврами не перешиб бы шум в нашем зале. Представление началось.
Меня вытолкали на сцену первой: я исполняла партию лисицы. Помню, что на лице была маска и еще из костюма помню великолепный хвост, кто-то из наших знакомых одолжил горжетку. Следующий номер - две лошадки везут повозку. Подобраны были две маленькие девочки, одна из них из страха отказалась выступать. Мне срочно отвязали лисий хвост и привязали конский, и я на сцене. Я выглядела как мощная скаковая лошадь, и это вызвало еще больший шум и смех. Дети не знали, что артистам хлопают, потому что их родители считали, что это бывает только на съездах.
В клубах и на площадях показывали, в основном Петрушку, куклу или живого.
«Дили-дили-диль, пришел Петрушка, дили-дили-диль, как весел он».
Свободное копирование
