Практикантка

     Медицинские премудрости я постигала не только в аудиториях и не всегда по учебникам да конспектам. Первое общение с пациентами состоялось на заре студенческой юности. Второкурсники активно знакомились с работой крупнейших городских клиник, меня обычно направляли в самые сложные отделения.

      Местная БСМП – больница скорой медицинской помощи – давно утвердилась как главная учебная база. В ней сконцентрировались немыслимые людские страдания. Многоопытные хирурги днём и ночью принимали больных с тяжёлыми заболеваниями и травмами, колдовали над разбитыми, окровавленными, обожжёнными и изуродованными телами, возвращая их к жизни.

      Юные медики приобщались к благородному труду, становясь участниками лечебного процесса, который начинался с ухода за пациентами. Практиканты мыли подопечных, правильно укладывали, меняли бельё, кормили, поили, выносили судна с испражнениями, измеряли температуру, давление, раздавали таблетки, делали клизмы. Вечный дефицит санитарок покрывался безвозмездной работой студентов.

      Доказывая свою профпригодность, я бралась за любое поручение медсестёр. Совсем не отпугивали кровь и гной, рвотные массы, грязные тела, несвежие постели, неприятные запахи. Брезгливость несовместима с медицинской деятельностью, однако некоторые однокурсницы кривили лица, вдыхая специфические больничные ароматы, и не желали марать холёные ручки. А для больных чистый горшок был важнее медицинских бумаг. За каплю дарёного облегчения они благодарили помощников словами и взглядами, проникающими до глубины души. Чем не награда?

      Вплотную столкнувшись с чужой беспомощностью, я вспомнила собственную послеоперационную обездвиженность. Истинное сострадание легло в основу врачебного долга и преданности профессии. Сворачивать с пути, выбранного Судьбой, не стоило.

      После третьего курса мы осваивали сестринское дело. Теоретических познаний, честности и внимательности мне хватало. Но делать пробные уколы и перевязки пришлось не бескровным манекенам, а настоящим пациентам, приносящим себя в жертву неумелым студентам.

      Нам великодушно прощались неуверенные движения, распоротые вены, погнутые иглы, запутанные бинты и спадающие повязки. Больные верили в светлое медицинское будущее. Я старалась денно и нощно, работа ладилась и приносила удовольствие. Правда, не обошлось без курьёзов.

      Однажды мы с подругой заступили в ночную смену без опеки. По неизвестной причине штатные медсёстры на работу не явились. Единственный на всю огромную больницу врач распростёр объятья, ароматную заварку, пузатую банку с кофе и сладкое печенье достал из неприметной тумбочки. Показное радушие льстило, мы не догадывались о его причинах и предстоящей бессонной ночи.

      После торопливого чаепития и короткого инструктажа вышли на пост и опешили: в хирургическом отделении на шестьдесят коек ни одного медика кроме практиканток. Ох, ничего себе! Дежурному доктору не управиться с пациентами! Они, обнаружив некомплект персонала, заволновались и принялись вслух выражать недовольство своей заброшенностью.

      Навалившаяся ответственность испугала нас с Ольгой, захотелось всё бросить и сбежать домой. Не имея прав на самостоятельную деятельность, обошлись бы без неприятностей - уход легко оправдывался отсутствием наставников. Но покинуть страждущих на произвол судьбы – натуральное предательство.

      Обременённые чувством долга, мы с подругой решили облегчить участь больных людей и спасти «честь мундира». То есть белого халата. Пригодились все знания, умения, способности и возможности.

      Едва управились с ужином, покормив лежачих пациентов, взялись за назначения. Обрабатывали раны, делали уколы, перевязки, компрессы, клизмы, раздавали таблетки и микстуры, измеряли температуру. Сейчас забыта стерилизация шприцев кипячением, а тридцать лет назад это была морока. Мы очень устали, как ни старались, до отбоя всё запланированное не выполнили.

      Когда пациенты, утомлённые ожиданием, суетой и неразберихой, заснули без посторонней помощи, обнаружилось, что им не сделаны уколы снотворных средств. Вот незадача! В дополнение к ней в больнице свет отключили.

      Сидим в зловещей темноте, лишь два огонька от чахлых свечек мерцают на этаже, и рассуждаем: «Как быть? Вернуться к необходимым инъекциям или расслабиться в ожидании утренней пересменки? Тогда указания врача останутся невыполненными…». Недоработка - почти преступление. Совесть в полусонных телах вздремнуть не желала. И нам не давала.

      Свет появился в четвёртом часу ночи. Набрали мы несколько лотков со шприцами и пошли искать больных, не получивших положенную пайку лекарств. Тишина, сумрак кругом. Все давно спят. Кто-то сопит, кто-то храпит, кто-то постанывает, но в заботе медсестры точно не нуждается.

      Вдруг, нарушая зыбкий покой, две безрассудные медсестры входят в палату и в кромешной тьме ощупывают стены в поисках выключателя. При этом шумно натыкаются на койки, тумбочки, костыли, судна. Пока заветная кнопка обнаруживалась, половина несчастных пробуждалась.

      Когда тесная палата заливалась ярчайшим светом, мы тормошили остальных и тщательно выясняли, кто является Ивановым, Петровым или Сидоровым. Искомые пациенты таращили глаза и с трудом понимали, что от них требуется. Потом нехотя разворачивались и подставляли обнаженные ягодицы, куда тут же вонзались туповатые иглы. Не все спросонья соображали, в который час их потревожили.

      Кое-кто невнятно благодарил за заботу, и наше смущение от причинённых неудобств перекрывала радость - долг исполнен! С бесконечными извинениями мы с Ольгой покидали палаты, пылко желая пациентам спокойной ночи. Однако без назойливого вмешательства их сон был бы крепче.

      То памятное дежурство закончилось благополучно. Многие пациенты проспали полдня. Утром постовая медсестра приняла смену без нареканий, только не поняла, отчего её подопечные неестественно спокойны, и какое лекарство у одной бабушки во рту завязло. Мы не сразу смекнули, что свечку от геморроя положили старушке в стаканчик с таблетками, а вечером не успели объяснить, куда её нужно затолкать. Бабуля зажевала предложенные пилюли одним махом, и воск прилип к зубам. Бывает. О досадном ляпсусе никто не узнал.

      На следующий день руководство клиники объявило юным практиканткам официальную благодарность за решительность и добросовестность. Мы с подругой почувствовали себя героинями! И с новыми силами приступили к следующему дежурству. Моё желание постичь премудрости лечебного дела росло и набирало силу.