Ремонт лодок «С-2» и «С-4» был закончен. Особое значение придавалось сохранению в тайне даты намечаемой операции. Было принято решение, что наша лодка «С-4» выйдет в море первой, а за ней последует лодка «С 2» под командованием Н.П. Египко. При этом учитывалось, что лодка «С-2» ремонтировалась в Сен-Назере, в устье реки Луары, на внутреннем рейде базы, под непосредственным контролем французского военно-морского командования, без разрешения которого она не могла ничего предпринять. Ее выход первой затруднил бы сохранение в секрете всей операции.
О дне начала перехода И.А. Бурмистров решил никому не объявлять – ни французскому командованию, ни членам экипажа.
Не меняя место стоянки лодки, провели несколько общелодочных учений. Командир остался доволен четкостью выполнения экипажем всех поставленных им задач, а также тем, что техника работала исправно.
Накануне дня. намеченного для начала перехода, Иван Алексеевич поручил пользующемуся доверием офицеру радисту, знавшему хорошо французский язык, сообщить французскому военно-морскому командованию в Бордо, что на следующий день наша лодка после завершения ремонта выйдет на ходовые испытания и для пробного погружения. Ни возражений, ни вопросов со стороны французского командования не последовало.
В оставшиеся часы этого тревожного дня Иван Алексеевич еще и еще раз проверял электрическую часть, продуваемость цистерн, управление лодкой, систему подачи воздуха и т.п. Боцману поручили буквально каждый сантиметр лодки вымыть горячей содовой водой. Механики получили приказ проверить цистерны, обжать клапаны, вымыть топливные колодцы. Отдав эти распоряжения, Иван Алексеевич рассказал мне один эпизод из своей боевой биографии в Испании.
В начале 1937 г. лодка «С-1» под его командованием была направлена к Пальме (остров Майорка) на поиски мятежного крейсера «Канарис». Рано утром, когда «С-1», находившаяся на перископной глубине, уже подходила к Пальме, ее обнаружила авиация противника и подвергла бомбежке.
Иван Алексеевич услышал сильные взрывы: корпус лодки задрожал. Была подана команда, и лодка пошла на глубину до 45 метров, стала маневрировать. Командир был поражен тем, что, несмотря на перемену курса и глубину, бомбежка продолжалась. Когда корма лодки стала садиться и нарушила дифферент, И.А. Бурмистров понял, в чем дело. Лопнувшая междубортная цистерна выпускала масло, а по его следам два самолета «савойя» преследовали и бомбили лодку. Такой масляный след обязательно всплывает на поверхность, поэтому травленое масло – бич подводников.
Тогда «С-1» удалось вернуться на базу только благодаря И.А. Бурмистрову, который не растерялся и после второй бомбежки сделал петлю; лодка прошла по старому курсу. Самолеты, не видя новых масляных пятен, потеряли лодку из виду.
- Вот почему следует усвоить раз и навсегда, что при сильной противолодочной обороне ни одна подводная лодка не пройдет по заданному курсу, если будет травиться масло или топливо, – закончил свой рассказ Иван Алексеевич.
После того как связь с берегом на ночь была прекращена, И.А. Бурмистров вызвал к себе всех офицеров и приказал предупредить команду, что с рассветом лодка выходит на испытания. К этому сообщению все члены команды отнеслись абсолютно спокойно.
Когда Иван Алексеевич и я обходили отсеки, мы видели спокойные лица моряков. Шли разговоры на темы, совсем не относящиеся не только к выходу лодки на испытание в море, но и вообще к службе. Кое-где раздавался веселый смех. Можно было подумать, что своим поведением они хотели показать, что несколько необычная собранность и серьезность командира и его адъютанта их абсолютно не волнуют.
Свободное копирование
