И ещё один, последний, самый немыслимый случай на майском параде 1952 года. Решило Министерство обороны во время парада пустить над Красной площадью авиацию. Зрелище конечно впечатляющее, особенно для иностранных наблюдателей. Но сделали непростительную промашку. Пустили авиацию с пешими войсками, которые идут по Красной площади под звуки сводного оркестра из 1000 музыкантов! Они обычно стоят в центре площади строем 100 х 10. Красная площадь представляет собой почти замкнутое пространство. Теперь представьте себе такую картину. Войска, находящиеся на площади в пешем строю начинают, по команде командующего парадом, движение торжественным маршем под звуки сводного оркестра и все начинают движение с левой ноги. Когда первая «коробочка» поравнялась или только подходила к мавзолею, из-за Исторического музея, на большой скорости и малой высоте с оглушительным рёвом проносится первое звено реактивных истребителей, за ним следом, второе и третье. На площади, кроме рёва моторов ничего не слышно, звуки тысячного сводного оркестра полностью исчезают. 5-6 секунд участники парада кроме рёва моторов ничего не слышат. Происходит самое страшное для участников парада, «потеря ноги». Между пролетающими эскадрильями образуется «звуковой просвет» в 3-4 секунды. И этого становится достаточно, чтобы услышать оркестр и понять, что все войска потеряли ногу и идут в «разнобой» под звук барабана, кто левой, а кто правой. В «коробках» начинается паника, участники шествия начинают наступать друг другу на ноги, начинают на ходу подстраиваться под бой барабана. В таком строю это можно сделать только единственным способом, слегка подпрыгнув, быстро сменить ногу в такт барабану.
Я ходил направляющим третьей шеренги 1-го батальона, т. е. я шёл на виду всей почтеннейшей публики, на виду у всех гостевых трибун и мавзолея, на котором стояло всё Политбюро во главе со И.В.Сталиным. От направляющих колонн «коробочек» до гостевых трибун не более 10-12 метров. Между трибунами и нами стояли линейные, с флажками на СВТ, до них, вообще, было не больше 2,5 метров. И в этом пространстве, между колоннами марширующих и линейными, бегает военный комендант г. Москвы, генерал-лейтенант Синилов, за огромный рост которого, все военные Москвы звали его «полтора Ивана», и что есть мочи орёт во внутрь строя проходящих:
- Сынки, родненькие, что же вы делаете, ногу возьмите! Левой! Левой! Левой! Лево-о-ой, мать вашу…! Нас же всех от сюда, как декабристов, пешим строем в Сибирь отправят! Левой! Левой! Лево- о-ой, чёрт бы вас всех забрал!
И так продолжалось до тех пор, пока из-за Исторического музея не выскакивала, как из преисподней, следующая эскадрилья! Синилов в отчаянии махал рукой и, отходя от колонн, нещадно матерился, это хорошо было видно по его губам и мимике! Но из-за налетевшего грохота его никто не слышал, даже мы! И всё начиналось сначала! Так продолжалось всего 3-4 минуты, но половина парадных колонн были полностью дезорганизованы. Когда мы прошли мавзолей, я посмотрел на командную и знамённую группы и пришёл в ужас! Начальник училища, знамённая группа, и командир батальона бесформенной группой были фактически втиснуты в впереди идущую «коробочку». Это был кошмар, я сразу вспомнил слова Синилова о Сибири. Наконец весь этот кошмар закончился, и мы вышли на Васильевский спуск, почти бегом промчались мимо Василия Блаженного, свернули на Москворецкую набережную и побрели к ожидавшим нас машинам. Шли молча. По правилам парада, начальник, возглавляющий парадный расчёт, выходит из строя у подножия мавзолея и ждёт там «разбора полётов» со всеми остальными начальниками в конце парада. Все думали и шушукались об одном и том же, что будет с начальником училища и с училищем вообще, после этого позора.
Наконец добрались до училища. Нас, как всегда построили на плацу. За нами следом подъехал Бурмасов, вышел из машины и улыбается. Мы ничего не понимаем. Подошёл поближе к строю и дал команду перестроить парадный расчёт в «каре». Это делалось всегда, когда старший начальник хотел поговорить с курсантами доверительно. Бурмасов вошёл в центр «каре» и обратился к курсантам:
- Курсанты, подымите головы! Перестаньте хмуриться, всё обошлось, пронесло! Мы выглядели не самым худшем образом, но были случаи и похуже. В Академии БТ, начальник, знамённая группа и командная группа были вынуждены покинуть строй, чтобы их не смяли батальоны слушателей! В какой-то академии, начальник споткнулся и упал, его из строя вытаскивали ассистенты при знамени! На этом фоне мы выглядели почти прилично. Командующий при разборе намекнул, что товарищ Сталин ни войска, ни авиацию не обвинил, а всю вину отнёс на счёт организаторов этого новшества и, якобы, сказал:
- Поскольку организаторы парада мне всё это докладывали, и я это утвердил, то наказывать никого не будем, но учтём на будущее, авиацию с пешим строем не пускать! Остатки парадного расчёта, которые шли уже без авиации, прошли отлично. Я уверен, не будь авиации в начале парада, и остальные, прошли бы не хуже. Объявите это войскам, участвовавшим в параде, и успокойте их на этот счёт.
После такого заявления, настроение участников парада, и даже тех, кто там не был, стало радостным, в строю был слышан смех и шутки. Не сговариваясь, весь парадный расчёт, выстроенный на плацу училища, прокричал троекратное «УРА»! После роспуска и переодевания, состоялся праздничный обед.
И авиацию вообще сняли с участия в парадах на Красной площади. И только в этом, 2009 году, этот вариант опять попробовали, и вроде получилось совсем неплохо, потому, что пустили её с техникой, кто-то из старых военных, видимо, помнил май 1952 года.
На первом своём параде на Красной площади, в ноябре 1951 года, я в первый и последний раз видел, как принимала участие в параде кавалерия. Очень красиво и эффектно это прохождение. А оркестр играл им краковяк. Да, парады на Красной площади впечатляющее и торжественное зрелище, но сколько эмоционального и физического труда нужно вложить его участникам при его подготовке, знают только его участники. Закончим с парадами и вернёмся к повседневной жизни и учёбе курсантов.
Свободное копирование
