После принятия Присяги нас повели на стрельбище проверять наши боевые качества. Стреляли из штатного оружия АК-47, первое упражнение, лёжа, одиночными выстрелами, по грудной мишени, на дистанции 100 метров, тремя патронами. Взвод отстрелялся на оценку «хорошо». Я выполнил упражнение на «отлично». Сухачёв был доволен и взводом и мной. А на парады мы ходили с 3-х линейками Мосина образца 1891/30 года, длиною от земли до подбородка и весом 4,5 кг. Таскать такую «бандуру» на парадных тренировках дело не лёгкое. Правда, будучи курсантом сержантской школы в армии я, из-за своего роста, во взводе ходил правофланговым направляющим и по этой причине носил ДП ( Дегтярёв пехотный ), пулемёт весом без малого 12 кг. Так что парадная винтовка после этого, казалась мне тросточкой.
За неделю до парада тренировки в училище прекращались, и нас, дважды до парада, вывозили в Москву на Центральный аэродром ( Бывшее Ходынское поле) на генеральные репетиции. Там нас смотрели командующий МВО и один из заместителей Министра обороны. Перед самым парадом двое суток нас не трогали, давали отдохнуть.
В день парада подъём в 5 часов утра. В 5.30 завтрак без чая. В 6.00 погрузка на автомобили ГАЗ-64 с тентами и боковыми скамейками, специально для перевозки личного состава. В каждую машину усаживалось 20 курсантов. Колонна получалась более 20 автомашин, специально прибывавшая откуда-то для перевозки нас в Москву для участия в параде. Нас высаживали на Москворецкой набережной, там мы строились в колонны по 10 и шли к Красной площади. На Красную площадь мы прибывали за полчаса до начала парада. Наше училище стояло во втором эшелоне общего парадного расчёта войск Московского гарнизона. Наше училище всегда шло за училищем пограничников, а кто шёл за нами уже не помню. В настоящее время «кремлёвские курсанты» идут замыкающими пеших войск, принимающих участие в параде. Все войска, оснащенные боевой техникой: Танковая Кантемировская дивизия, 2-я гв. Краснознамённая Таманская дивизия, зенитно-ракетные, десантные, артсистемы залпового огня, ракеты средней дальности и стратегического назначения, размещались на Манежной площади.
Сейчас, принимающий парад объезжает только войска, расположенные на Красной площади, а на Манежной площади войска остаются без приветствия. Всё упростили до предела. После прохождения торжественным маршем наше училище проходило мимо Храма Василия Блаженного. Спускалось по Васильевскому спуску, поворачивало на Москворецкую набережную и следовало к стоянке наших автомашин.
По прибытии в училище, весь парадный расчёт выстраивали на плацу и начальник училища, генерал-майор Бурмасов, объявлял нам оценку, данную за прохождение на параде Командующим МВО. После этого нас распускали, давали отдохнуть, а после обеда, кто куда, кто в увольнение, а кто отсыпаться, смотря по наклонностям. Оценка, как правило, была «отличная».
По причине привлечения училища ещё и на похороны высокопоставленных государственных деятелей, в среде курсантов ходило прозвище училища, как «парадно- похоронного». Чтобы закрыть тему парадов и других мероприятий на Красной площади, расскажу несколько казусов, которые иногда случаются и там тоже.
Стоя в строю, в составе парадного расчёта на Красной площади, особенно во время объезда войск принимающим парад, некоторые курсанты, особенно молодые, нового призыва, от сильного физического и эмоционального напряжения теряют контроль над собой и готовы свалиться на брусчатку площади. Чтобы этого не случалось, наши командиры постоянно напоминали нам о необходимости постоянно «водить» глазами по наблюдаемым предметам, кремлёвским башням, трибунам, соседним подразделениям и т.п., чтобы не смотреть непрерывно в одну точку, а рассеивать своё внимание, т.е. постоянно менять свои зрительные восприятия. Но при этом сохранять полную неподвижность. Занятие это, прямо скажем не из лёгких. Некоторые курсанты всё же пытались «завалиться». Поэтому было строгое указание в этот период внимательно следить друг за другом. Например, если я видел, что впереди меня стоящий курсант начинал пошатываться, я брал его одной рукой за хлястик шинели и спрашивал, всё ли с ним в порядке и если не получал утвердительного ответа, то передавал по «цепочке» курсантов командиру роты о случившемся. Через некоторое время я получал от соседа ватный тампон, внутри которого находилась ампула с нашатырём. Я раздавливал ампулу, и промокший тампон подносил к носу ослабевшего курсанта и он быстро приходил в чувство. Этих тампонов командиры рот носили на парад целые карманы.
Однажды, на майском параде, будучи слушателем военной академии и стоя в строю парадного расчёта, я видел, как, впереди, в знамённой группе академии БТ, рухнул, как подкошенный, ассистент у знамени. Для таких не ординарных случаев, каждая академия имеет запасных, которые находятся за последней шеренгой парадного расчёта, и положение быстро восстанавливается. На каком-то из парадов, у нас из «коробочки» «выпали» сразу два слушателя, а запасной был только один. Тогда наш начальник курса, исполнявший роль командира роты, полковник Фомин, схватил слушателя из запасных инженерной академии, благо у нас форма одинаковая, разница только в эмблемах, и силой затолкал его к нам в строй, несмотря на его сопротивление. Проходить торжественным маршем мимо мавзолея с «дыркой» в строю это «ЧП».
Свободное копирование
