2 сентября
[...] В середине дня меня неожиданно посетил А. А. Нейдгардт. Погода была чудная, теплый и светлый осенний день. Нейдгардт непременно захотел сидеть на террасе, и конечно - разговор моментально сошел на политику, и опять меня разволновал самым анти-медицинским образом. А что толку? Он - уже совсем плохо видит, еле ходит. Читать уже не может, и ему все утро читает газеты наемный чтец... Я - тоже с подбитым глазом, полунеспособный к труду, и уже не мог бы даже умереть за Отечество с какой-либо для него прибылью. И вот - сидим, волнуемся, призываем никому неведомого и вероятно не существующего "человека", спасающего Россию. Глупо!
Если Господь не за нас, то всякий может быть против нас.
Наши нынешние "люди" - это Милюков с одной стороны и Гришка Распутин с другой, а середина заполнена нулями и битыми горшками вроде нас, слепые, глухие, сухорукие и колченогие!
С театра войны известия неутешительные. Несмотря на успехи левого фланга - в общем мы медленно отступаем. Перемена Верховного командования, кажется, ничего не переменила, и стратегия Янушкевича, по-видимому, продолжает считаться единственно возможной. Из-за чего же, однако, бранили Янушкевича?
Моя работа, можно сказать, стала на мель. Сердце пусто, празден ум, нет ни сил, ни желания работать, и кажется мне, что уже нет для меня пробуждения. Не для чего работать, не для кого работать... Одна тоска не умолкает, не устает точить душу.
И кажется, что это настроение весьма распространено. Вот и у Филиппа Степанова, всегда очень жизненного - то же самое. Он даже похудел. Сам он отстранился от всякой политики, и - горячо одобрил меня за мое устранение от политики и от партий. Кого поддерживать и что поддерживать? Что нынче лучше? Нет ничего лучшего, а есть только разные виды плохого. Это почти подлинные его выражения. Но он счастливее меня тем, что имеет служебное дело, которое хотя никому не нужно, но занимает время, некоторой якобы деловой суетой [...]
Свободное копирование
