Наутро нарядчик "нарядил" меня работать на кузницу за молотобойца... Дело в том, что постоянный молотобоец недавно взял расчет и ушел, а нового не было, и обязанность эту исполняли рабочие поочередно.
Злой, хмурый с похмелья кузнец, в грязном фартуке, с засученными по локоть мускулистыми, здоровенными руками, заставил меня прежде всего развести горно. Мне отроду, как говорится, не приходилось работать в кузне, и все у меня выходило неловко, нескладно, нехорошо...
Кузнец злился и орал на меня так, что за версту было слышно. Я боялся, как бы в азарте он не стукнул меня молотком (он несколько раз им размахивался), и дело шло у меня еще хуже... Я чувствовал, что изнемогаю... От усталости, а главное, от волнения, я стал весь мокрый и в душе проклинал и кузнеца, и себя, и всю эту постылую, подневольную работу...
Работа была трудная: надо было разрубить вдоль молотком и зубилом квадратный, очень толстый конец железа.
Раскалив железо добела, кузнец выхватывал его из горнушки, обсыпая всю кузню блестящими до боли в глазах искрами, клал на наковальню, наставлял зубило и орал что есть мочи:
-- Бей... Я бил...
-- Бей!.. -- опять орал он. -- На нос бей!.. Бей, дери тебя чорт! Не так: на нос бей, русским языком говорят, дьявол! Тьфу!.. На нос!..
И, видя, что я не понимаю, что значит бить "на нос", он с ругательством швырял зубило на землю и с ругательством же совал снова в горно успевшее за это время остыть железо...
-- Дуй! Дьявол тебя задави... Вот дурака-то бог дал. Простого дела, и то не смыслит... Тьфу! Черти... бить вас надо...
Когда конец снова накалялся добела, кузнец давал мне зубило, а сам брал "кувалду" и, показав место, где наставить зубило, бил...
Бил он страшно сильно, вразмашку, через голову, и при этом как-то особенно при каждом ударе крякал...
-- На себя подай! -- орал он, глядя на зубило. -- Еще! Ах! Ах! Ах! -- крякал он вместе с ударами кувалдой. -- Не верти... Держи, держи крепче, баба рязанская, чо-о-о-орт!.. Чорт! Ах! Ах! Ах!
В конце концов я привык к этим окрикам кузнеца, и они уже не действовали на меня одуряюще, как вначале.
Подошел завтрак, позвонили... Надо было итти в кухню, но кузнец не пошел... Он обтер обратной стороной фартука лицо, сняв фуражку, поскреб в голове и, как-то боком, исподлобья глядя на меня, сказал:
-- Сходи, брат, за половиночкой, а?.. Будь друг!.. Аль жрать хошь? Да что там жрать-то? Кандер, чай, опять... Хлеба-то опосля и сюда взять можно, здесь и подождем... А?.. Сыпь к Лизке... Чай, знаешь, вон, деревня-то... Пески, отсель видно... Сыпь!..
-- А даст?.. -- спросил я, не зная, что сказать, и мысленно посылая его к чорту, -- понапрасну проходишь, пожалуй!
-- Даст, даст... эва! Ты скажи -- мне... На посуду-то, фартук на... Понесешь коли, не видать под фартуком-то...
Он достал откуда-то из темного угла, где лежал разный хлам, бутылку и подал мне...
-- На деньги. -- Он дал мне полтинник и, как будто конфузясь, произнес: -- Уж бери цельную, коли даст, а?.. Чего тут, где наше не пропадало!.. Занял даве... Вмазывай.. А я, буде грешным делом, закусить припасу... Эх, не догадались даве картошки испечь!..
Лизка, маленькая, рябая и горбатая старая девка "вековушка", подозрительно окинула меня глазами и на мой вопрос ответила:
-- Нету! Иди в казенку!
-- Да уж полно! -- сказал я, зная, что она врет и боится меня, как человека, пришедшего в первый раз. -- Давай!..
Поговорив со мной и, очевидно, убедившись, что я не вру, она вышла куда-то из избы и сейчас же возвратилась с бутылкой.
-- На вот... Да смотри, парень, поаккуратней... Знаешь, ноне народ-то какой: выдь за ворота, скажут, на улице была. А ты сам-то что ж?.. Выпил бы стаканчик... Выпьешь? Что ж, поднесу для первого знакомства. Посиди, куда же спешить-то?.. Не бойся... никто не придет... Дверь-то я, коли, запру, а?..
Я молча взял фуражку и вышел на улицу.
-- Заходи! -- крикнула мне вдогонку Лизка. -- Не будь гордый-то... У меня все шито, крыто!..
Кузнец сидел на пороге кузни и ждал. Увидя, что я иду, он не вытерпел и пошел навстречу...
-- Ну, что? -- издали закричал он.
-- Есть! -- ответил я.
-- О-о-о! -- радостно воскликнул он, и лицо его как-то сразу оживилось. -- Гоже... А я хлеба принес, -- продолжал он, идя обратно в кузню, -- на кухню ходил... Нарядчик-то на меня зверем смотрит: гляди, как бы расчет не дал. Чай, уж и самому известно про вчерашнее-то... Ну, да чорт с ними! Расчет, так расчет, наплевать! Была бы шея,-- хомут найдется... Наше дело -- выпьем вот, закусим... А ноне, -- добавил он, входя в кузню, -- князя ждут... Как бы завтра сюда не пришел. Ну, да наплевать... Дело не ваше, сказала мамаша... Так ведь, а?.. Как тебя звать-то?.. Что ты какой невеселый, а? Ну-ка... эх, водочка, водочка, матушка родимая! Согреет, развеселит... эх-ма!.. Дернем, земляк, а?.. Да и закаемся!..
Свободное копирование
