Зима 1900-1901 года была богата революционными событиями.В Петербурге, как и в других крупных промышленных центрах, происходили многолюдные рабочие стачки и демонстрации. Наиболее выдающимся революционным событием 1901 года была, как известно, знаменитая Обуховская оборона. О забастовках и других беспорядках на фабриках и заводах говорили тогда во всех слоях общества.
Революционная борьба рабочих находила самый горячий отклик в среде оппозиционно настроенного студенчества. То в одном, то в другом высшем учебном заведении вспыхивали демонстрации, забастовки, вызванные недовольством существующими порядками.
Правительство применяло самые крутые меры к непокорным студентам -- бросало их в тюрьмы. Но всё это вызывало еще большее возмущение.
4 марта 1901 года в Петербурге, у Казанского собора, состоялась демонстрация студентов и рабочих. Участники демонстрации протестовали против введенных царским правительством Временных правил. Согласно этим "правилам" лица, замешанные в студенческих беспорядках, исключались из высших учебных заведений и отдавались в солдаты.
Рано утром я вышел из дому. Меня поразило необыкновенное количество городовых, казаков, всяких полицейских чинов, конных и пеших жандармов. Они шли и ехали по улицам целыми отрядами. Империалы конок были буквально усеяны городовыми. Можно было подумать, что готовится полицейский парад. Невский проспект кишел народом. Все направлялись к Казанскому собору.
Огромный дом на углу Невского проспекта и Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова) принадлежал моей бабушке. В этом же доме жили моя тетка с мужем Глазуновым, бывшим петербургским городским головой. Подъезд их квартиры выходил на Екатерининский канал. Я хотел войти в подъезд, но на парадной лестнице оказались городовые, а швейцар сказал мне, что не велено никого впускать, и тут же сообщил, что во дворе находятся отряды городовых и казаков. Впоследствии я узнал, что такая же картина была во всех дворах, ворота которых выходили на Казанскую площадь или на Невский.
Около двенадцати часов дня я пробрался к Казанскому собору и не успел подняться на ступени, как услышал со всех сторон крики. На безоружную толпу бросились городовые и стали избивать людей шашками в ножнах. За городовыми выскочили на лошадях казаки, стегая нагайками всех, кто Попадался под руку. Едва я успел поднять меховой воротник своего зимнего пальто и отвернуться, как почувствовал удары плетью по спине. А вокруг неистовствовали казаки. Они били людей по головам, по лицам. Студенты защищались... галошами, бросая их в казаков.
Соскочив с паперти собора, с противоположной от Невского стороны колоннады, я увидел нескольких раненых: их перевязывали и уводили домой. Одну женщину, избитую до полусмерти, окровавленную, посадили к случайно попавшему извозчику и отвезли в больницу.
Возмущенный до глубины души всем происходившим и еще ничего не понимая, я бросился к какому-то полицейскому чину с требованием объяснить, что всё это значит. В ответ на его удивленный вопрос -- с кем он разговаривает-я предъявил визитную карточку и сказал, что намерен выступить при расследовании этого возмутительного случая свидетелем бесчинств полиции над мирными жителями и студенчеством. Полицейский чин не взял моей визитной карточки, а указал на группу людей, стоявших у собора:
-- Вот присоединитесь к ним. Вам всё разъяснят.
Окончательно ничего не понимая, я подошел к этой группе. Через несколько минут все мы были оцеплены городовыми и казаками. Затем нам приказали идти по Казанской улице (ныне улица Плеханова). По сторонам шли казаки, которых возбужденная толпа осыпала с тротуаров весьма нелестными эпитетами. Но казаки сохраняли полное равнодушие.
Свободное копирование
