Утром я снова долго спал, и когда встал, то Софрона уже не было. Я позавтракал и пошел погулять по городу. Ходил часа три, устал и пошел снова к Софрону. Его жена Лена подает мне записку: «Уезжаю в командировку дня на четыре. Если дождешься меня, то когда приеду, все сделаю, что обещал. Живи у нас, не стесняйся. Я сказал жене, и она будет рада тебе». А у меня пошли другие мысли. Если бы были у меня деньги, то мог пожить у них, но на 5 рублей, которые были у меня, я решил добраться до Улятуя, там было побольше родни. Я пошел на вокзал, обменял свое требование на билет, а Лене сказал:
-Если Софрон достанет, что обещал, то пусть вышлет почтой в Улятуй, а тебе спасибо за привет и ласку, но мне надо к родным местам.
В поезде было не очень тесно. Большинство ехали солдаты и казаки с фронта, до Оловянной ехали 12 часов. Поезд пришел вечером, я переночевал на вокзале, знакомых никого не видел. Утром пошел в почтовое отделение узнать, нет ли почтальона из Улятуя. Подхожу и вижу тарантас с колокольчиками и пару коней, значит, есть почтальон. Подождал немного, на крыльцо вышли почтальон и ямщик. Они несли почту. Я спросил:
-Вы из Улятуя?
-Да из него.
-Не подвезете ли меня хотя бы до Верхнего Шараная?
-А ты откуда и куда?
-Я улятуйский, Филиппов, с фронта домой возвращаюсь.
-А которого Филиппова? Их у нас много. Не Николая Ильича?
-Нет, мы жили за речкой рядом с Герасимом Гурулевым.
-А знаю, это ты в бегах был?
-Да, я самый.
-Ты наверно, раненый был?
-Нет, я просто болел, теперь отпустили отдохнуть на 2 месяца.
Я достал и показал им свои документы. Почтальон посмотрел и спрашивает у ямщика:
-Ну, как, дядя Паша, кони-то твои, почты сегодня немного. Я думаю, что можно взять фронтовика?
-Взять, так взять. Пусть садится.
-Спасибо, земляки, – радостно крикнул я и запрыгнул в телегу.
Поехали быстро и весело. Проехали 20 км и к обеду были уже в Верхнем Шаранае. А там надо было переправляться на пароме, и я стал спрашивать местных казаков:
-Как живет Рогалев Яков Карпович?
-Хорошо живет! Второй раз женился и от нее уже четверых детей нажил, а от первой остался один Иван, живет сейчас в Оловянной. Отец прогнал его и ничего не дал. А кто он тебе?
-Племянник родной. Ведь первая жена Рогалева была моя сестра родная Аграфена, да муж не дал ей жизни, забил.
-Знаем! Хорошая была женщина, работящая, везде успевала – и в хозяйстве дома, и в поле. Я почти рядом с ними живу, все знаю. Забил он ее, и эта жена у него ни на что не похожа, наверно, тоже скоро заколотит.
Я стал просить почтальона довезти меня до Улятуя. Думал, что племянники в Верхнем Шаранае, а их никого не оказалось. Почтальон согласился, и я с ним доехал до заимки, где жил другой зять Семен Петрович. Я слез, сердечно поблагодарил за помощь и пошел к дому. Мечтал о встрече с племянником Романом, с которым с детства были очень дружными, хотя он был неродным племянником, от первой жены Семена Петровича, но я этого в детстве не знал. В японскую войну я косил у них сено и весной тоже им помогал. Когда Роману исполнилось 12 лет, то его отец Семен Петрович почти всю хозяйственную работу свалил на него, а я помогал Роману ездить за дровами или за сеном, напилить дров. Отец же как запьет, так по неделе и по две пил, поэтому и приходилось Роману вместо него работать за взрослого мужика. А потом его взяли на службу в 16-том году, и он попал под отравление газами. Его уволили на поправку здоровья на год. В 17-том году он женился и стал полноправным хозяином, а отец его перешел на роль подручного.
Свободное копирование
