Накануне отъезда в Выборг мои родители поехали ночевать к моему дяде Головину, поручив мне сдать весь инвентарь по составленным спискам новому собственнику нашей квартиры. Эту последнюю ночь в квартире, где протекло все мое детство, отрочество и начало юности, я проводила со старшей горничной. Весь штат прислуги был уже распущен.
Эта ночь запечатлелась на всю жизнь в моей памяти, ночь с 18-го на 19-ое апреля ст. ст. Уже наступили белые ночи с их особенным перламутровым оттенком, которого я потом не видала ни в Финляндии, ни в Швеции.
Вся обстановка оставалась на своем месте и я переходила из одной комнаты в другую, любуясь их красивым убранством. Вот спальная моих родителей с мебелью из карельской березы; в стоячем зеркале туалета я всегда окидывала последним взглядом свои бальные и вечерние платья, прежде чем накинуть манто. Затем кабинет моего отца из красного дерева. Тут тоже все стояло на своем месте и мне казалось, что зажмурь я глаза, чтобы их открыть через минуту, я увижу за большим письменным столом моего отца с сигарой во рту, что-то пишущего или размышляющего о чем-то за пасьянсом.
За кабинетом большая гостиная-зал, в котором так весело танцевалось, за ним мамин будуар, настоящая бомбоньерка со своей гобеленовой мебелью, с массой голландского и датского фарфора.
Я медленно обходила все комнаты и возвращалась в свою, с мебелью из резного ореха, обитой атласом яблочно-зеленого цвета, с очаровательным письменным столом из карельской березы, который я унаследовала после смерти матери крестной. Сколько было передумано за этим изящным столиком, как много было написано писем друзьям, ушедшим на фронт.
Вся моя двадцатилетняя жизнь проходила перед моими глазами и мне было ясно, что как бы ни сложилась моя дальнейшая судьба, она будет протекать в совсем новых условиях. С революцией кончилась старая Россия и «потонул целый мир», как выразилась графиня Клейнмихель в своих мемуарах. Было бесконечно тоскливо и жутко перед неизвестным грядущим. Эта белая петербургская ночь была ночью прощания с кусочком себя самой.
На другой день мои родители уехали в Финляндию, а я переехала к знакомым, чтобы сдать некоторые зачеты и проекты для перехода на последний четвертый курс. С осени я должна была поселиться в интернате при курсах, так как мои родители собирались оставаться в Финляндии до окончания войны.