Наступила осень со своими обычными занятиями: для моей матери в складе, для меня на курсах. Я перешла на третий курс, где начиналась компоновка проектов, работа уже творческая.
Первое задание – домик привратника – меня не заинтересовало, зато второе – внутреннее убранство католической капеллы – меня захватило. Чтобы почувствовать дух католицизма, я стала регулярно посещать раннюю обедню в католической церкви на Невском Проспекте. В результате мой проект оказался самым удачным и удостоился одобрения Педагогического Совета с Николаем Рерихом во главе. Как я гордилась его инициалами на своем проекте!
Одно событие заставило меня еще больше углубиться в работу: был убит шальной пулей, во время затишья на фронте, мой друг В. Н. Ястребов, сын профессора медицины, придворного врача. Будучи студентом юридического факультета Петербургского Университета и освобожденный от призыва как единственный сын, он пошел добровольцем в 4-ый Стрелковый Императорской Фамилии полк, получил несколько Георгиев за поступки безумной храбрости, и пал так бессмысленно. Он был замечательный поэт и если бы не эта преждевременная смерть, наша литература обогатилась бы, наверное, вторым Апухтиным.
Его привезли хоронить в Царское Село. Похороны состоялись в пасмурный октябрьский день. Идя за его гробом, на котором были прикреплены его фуражка и шашка, вместе с его семьей, смотревшей на меня как на его невесту, под душу раздирающие звуки траурного марша Шопена, я в первый раз за войну почувствовала ее смертельное дуновение. Далекий фронт приблизился, стал ужасной реальностью.
Свободное копирование
