А что же Виля? Он пожил у нас ещё - до того момента, как Гита отвоевала свою комнату на Фонтанке, после чего был отправлен в Ленинград.
Вскоре родители по какому-то поводу пристали ко мне с расспросами, не бил ли он меня (значит, всё-таки подозревали), и тут я признался, что - да, бил. Они были поражены. Написали Гите. Виляя ей наплёл что-то - ему ведь было выгодно наврать, вот он и сказал, что его самого "бил Додя".
В этой лжи была, однако, доля правды: отец, действительно, один раз на моих глазах вкатил ему оплеуху, когда тот назвал его "дураком". Я этот случай отлично помню.
Папа никогда не бил детей - ни своих, ни, ТЕМ БОЛЕЕ, чужих. Чадолюбие было одной из черт его натуры. Бывало, совсем незнакомые дети сбегались к нему со всех концов двора - поговорить, посмеяться, послушать его шутки. Меня он лишь раз за всю жизньшлёпнул по мягкому месту - и за дело: уж слишком я развинченно себя повёл. Так вышло и с Вилей. Отца всегда возмущала грубость со стороны детей. Например, он всерьёз обиделся на Марлену, когда она сказала ему добродушно в ответ на его подтруниванье над ней:
- Фу, папка, ну какой же ты глупый...
Мы усваивали с детства, что выносить такие оценки по адресу родителей нам строжайше запрещено. А Виля...
В тот раз папа пытался заставить его погулять на улице. Для Вилиных слабых лёгких, уже однажды атакованных туберкулёзом, это было очень полезно. Но Виля гулять ужасно не любил, боялся неожиданных и неприятных встреч с мальчишками и потому домоседничал... Каждый раз было мукой заставить его выйти на чистый воздух. Если ещё со мною вместе - он соглашался. Но в тот день я болел. А день, как нарочно, выдался золотой - солнечный, с лёгким морозцем, со свежим снежком.
Виля упорствовал, отец нахлобучил на него шапку. Виля задёргал головой (выше-выше, бледней-бледней) и выпалил:
- Дурак!
Отец, потеряв терпение, отвесил ему плюху. Виля обиделся, но гулять пошёл - и вернулся лишь через несколько часов, страшно довольный прогулкой: ему удалось полюбоваться на какую-то кавалерийскую часть, прогарцевавшую по городу.
Несколько лет назад Гита, предавшись воспоминаниям, высказала мне горькую обиду на моих покойных родителей, заявив, что "Додя бил Вилю". Это утверждение ужасно несправедливое. Но я не стал спорить: пришлось бы рассказывать о покойном сыне такие подробности, которые огорчили бы её гораздо больше, чем мнимая "Додина несправедливость".
Но, говоря начистоту, должен признать, что папа Вилю недолюбливал и ни в малой степени не заменил ему отца, если не считать чисто материальных затрат.
Впрочем, Виля его уважал, называл "Додей" и на "ты", в то время как маме - своей кровной родной тётке - говорил "вы" и "тётя Бумочка". Почему так - не знаю.
Свободное копирование
