Совсем немного, хотя, как говорится, и не совсем в строку – о белорусском языке.
В школах каждой из республик, входящих в Советский Союз, требовалось изучение (с последующим экзаменом) не только общесоюзного – русского – языка, но и языка республики проживания. И только дети военнослужащих («кочующее» сословие) были освобождены от экзаменов по «республиканскому» языку. Так что среди всех «негативов», связанных с частой переменой места жительства, была этакая, можно сказать, маленькая льгота.
Вот и Саше с Володей знание белорусского языка не вменялось в обязанность.
Проживание в военном городке в основном русскоязычных семейств и редкая необходимость общения с местным населением не способствовали освоению языка даже на бытовом уровне. Нельзя сказать, чтоб уж совсем ничего не запомнилось – но похвастаться нечем.
Белорусский язык по звучанию во многом схож с украинским и русским, которые я знала, и поэтому больших затруднений не предвиделось. Изучением языка специально не занималась. Прислушивалась, старалась понять и чаще понимала, чем нет. Но иногда бывали и конфузы.
Впервые услышала белорусскую речь в магазине, где предстояло занять очередь за продуктами. Когда вошла в магазин, очередь взбудораженно и шумно обсуждала ссору. От близстоящих женщин я услышала: «Гэты гэтаго пхнув – гэты повалий». Совсем нетрудно понять – успокоилась я насчёт своего неведения.
Но не всегда удавалось понять, что к чему. Как то, в первые месяцы нашего проживания в Станьково я поехала в Минск за покупками для семьи – в числе которых игры, игрушки, книги для моих разновозрастных детей.
Для самого младшего раскрашенных, с яркими рисунками книг на русском языке не было, и я купила красочно оформленную «Муху Цокотуху» на белорусском. Крупный шрифт, абсолютно знакомые буквы, стихотворная форма, да и содержание знакомое – смогу прочесть ребенку и перевести. А позднее, может быть, и русские книжки попадутся.
Но затруднения не заставили себя ждать – и буквально с первых же страниц:
«Як почув тыя жаласци камарык
Паскрябау и носачэк ён и тварык»
Всё было понятно... «Услышал жалости и почесал или поцарапал носик» - Но твари то никакой поблизости не было и в помине! И как он её «поскрябау»?
Обратилась за помощью к местной девочке, что работала няней у соседей. Оказалось, что «тварык» значит «личико», «твар» – «лицо». Даже обидно стало за такое слово: личико – не тварык!
Много позднее – первое знакомство с белорусской оперой – я услышала по ходу действия: «Яке у цябе цудоуныя твар!» - Какое у тебя прелестное лицо!» Даже воспринять такое восхищение прелестным лицом не получалось. Проходя мимо кинотеатра, увидела афишу – название фильма «Школьныя гады» - что-то невероятное по отношению к фильму для детей. Совсем не педагогично – как же это возможно! Оказалось. Что я представила это название по-русски, а написано-то по-белорусски. И разница – в ударении. Читать надо «гадЫ, а не «гАды», тогда получается «Школьные годы» - и ничего более.
Примеров можно привести много, хотя немало и позабыто. Но вот один позабавивший меня стишок о балете как я его слышала. Хочется, чтобы и вы прочли чисто по-белорусски: и забавно, и немного познаетсяс звучание того языка, Извините, что пример не из классики .
Балет
Першы раз, як жыў на свеце,
Быў я ўчора на балеце,
Дык няхай яго з балетам!
Нежывога разбярэ там:
.
От сяджу я - жду балету:
Тут як выскачыць кабета !
А на ёй, братки, фасоны -
Не спадніца — парасоны,
А дяўчына не скупица:
Як падыме яшче спадницу
Як падыме яшче нагу
Дык часзать вам не магу!
Што тут робіцца з дзядзькамі:
Плешчуць, ляпяюць руками,
Лямантуюць — «брава»! «біс»! —
Буд цым іх кусае бис.
Першы раз, як жыў на свеце,
Быў я ўчора на балеце,
Дык няхай яго з балетам!
Нежывога разбярэ там!
На этой негрустной ноте мы и оставим Станьково.
Свободное копирование
