В купейном вагоне скорого поезда – сопоставляю с моими транспортными мытарствами за годы войны – ехали мы с относительным, но всё же комфортом. В купе нас трое. С нами до Владивостока едет полковник медицинской службы, интеллигентный с аристократическими манерами человек. За окном пейзажи мелькают - красоты трогательной. И есть время для созерцания, для отдыха, для бесед. Говорим о чём подсказывает увиденное в пути, о чём-то, что вдруг возникает по ассоциации – о войне, о жизни, о приключениях – обычные, как бывают в долгом пути, а потом без сожаления стираются из памяти, разговоры.
Я бы могла забыть о нашем собеседнике за давностью лет, если бы не – на всю жизнь запомнившееся – буквально шокирующее – обидное – сравнение в оценке нашими госчиновниками достоинств и несомненной полезности медицинской службы для человечества вообще и нашего государства – особенно в военное время – в частности.
Кажется, я об этом уже упоминала, но не поленюсь повториться. Я задала наивный (всё же и разница в возрасте и в жизненном опыте) вопрос – «Почему при такой востребованности в нашей медицинской службы, к нам, медицинским работникам такое плёвое отношение со стороны государства, ведь мы были так нужны! А и оплата труда, и продовольственное обеспечение в это тяжелое время у нас было, я бы сказала, демонстративно мизерное?».
Помню, как снисходительно ухмыльнулся наш попутчик, потом, медленно выбирая слова, отвечал:
«Видите ли, когда я был молод, аналогичный вопрос я задал своему высокопоставленному другу, и вот что он мне ответил; «А ночной горшок – простите – тоже нужен, но его из-за этого на стол не ставят».»
Это мне ответил медик! Шокировала не только обидная образность сравнении, но и истинность положения медицинского «сословия» в стране. Где ещё так как у нас? И не может не страдать от этого наша медицина, как и простые люди. При всём неприятном звучании такого ответа (и впечатление было, если можно так сказать, убойное) в нём была правда житейская для страны нашей. А потому и медицина в стране, в соответствии с отношением к ней, была такова, что при серьёзном заболевании, кто имеет возможность, предпочитает лечение за рубежом.
Горько было осознавать так красочно подчеркнутую правду, и не забылась эта беседа.
А в Чите мы с нашим попутчиком попрощались.
Свободное копирование
