В Новосибирске, наш вагон отцепили. Подошли грузовики и нас отвезли в баню. В предбаннике, две парикмахерши нас всех без исключения, под строгим надзором старшины подстригли наголо. Помывшись, нам выдали форму, построили, и мы едва узнавали друг друга. Только один солдат остался в своей одежде, у него рост был больше двух метров, и сорок семь размер обуви. Те же грузовики нашу команду новобранцев, отвезли в воинскую часть, где мы должны были начать службу. Первым делом нас привезли в столовую, накормили гостевым ужином. Из столовой привели в казарму, где распределили повзводно на двух яростные койки, и выдали полосатые наволочки для матрасов и подушек. На пустыре за казармой был заготовлен, стог свежей соломы, где мы набили соломой свои матрасы и подушки. В этот день сразу после вечерней проверки уложили спать.
На следующий день утром, когда старослужащих погнали на физзарядку, нам приказали помыться побриться и строем в столовую на завтрак. После завтрака нас повели в актовый зал, и усадили на передние ряды. В актовом зале собралась вся воинская часть. Все, кто только мог, пришли посмотреть на молодое пополнение, возможно, встретить земляков. Зал был переполнен, забиты были все проходы солдатами, сержантами, и старшинами.
Офицеры во главе с полковником командиром части сели на сцене за длинным столом, покрытым красной скатертью. Полковник подошёл к трибуне, стоявшей на краю стола, поздравил нас новое пополнение с прибытием на воинскую службу, вверенную ему часть. Полковник стал рассказывать о боевой славе части, о пути, пройденном в Великой Отечественной войне, об успехах в мирное время, о том, что часть уже много лет подряд занимает в округе первые места в боевой и политической подготовке, и показал на стенде множество наград и дипломов. Полковник рассказал, что все будем классными радистами и радиотелеграфистами, что будем связаны с многими точками Союза и зарубежья. Что нам здорово повезло, что попали служить именно в эту прославленную передовую часть.
Когда полковник кончил своё выступление, он просил, нет ли у кого каких-либо вопросов. Один из солдат нового пополнения, который прослужил, вот уже двенадцать часов, сидевший передо мной, поднял руку, встал и спросил:
- Товарищ полковник, скажите, пожалуйста, а что нужно для того, чтобы остаться служить в вашей части на сверхсрочную службу?
Вначале в зале была мертвая тишина, затем офицеры, сержанты, старшины и солдаты, находившиеся в зале, грохнули от хохота. Полковник сел, вытащил носовой платок, и стал от смеха вытирать слезы. С первого дня службы, этот солдат стал сверхсрочником. Через месяц в части все забыли его имя и фамилиею. Даже старшина на разводе, зачитывая наряды, выкрикивал:
- Сверхсрочник, на кухню.
После собрания нас всех новое пополнение вывели на улицу, построили, старшина спросил:
- Есть ли желающие в хоз. взвод, выйти со строя.
Никто не шевельнулся, все хотели быть классными радистами, и или радиотелеграфистами. Тогда старшина по списку стал называть фамилии, кто направлялся в хоз. взвод, воинской части. Как же я потом жалел, что не изъявил желание служить в хоз. взводе, Они жили в отдельной казарме, у них не было ни подъёмов, ни отбоев, ни строевых, ни караульной службы. Они были там сыты и пьяны, и нос в табаке.
Свободное копирование
