Впереди Днепр - 5

14 сентября части вышли на реку Псел. Надо форсировать ее, но приданная артиллерия должной помощи оказать не могла из-за недостатка снарядов.

    Псел форсировали ночью. Противник переоценил наши силы и после непродолжительного сопротивления отдал свои весьма выгодные позиции на господствующем правом берегу.

    Пятнадцать километров между реками Псел и Хорол дивизии прошли с боями за день. Все мосты через Хорол противник уничтожил. Пехота еще могла перебраться, а для автотранспорта и артиллерии нужно строить мосты.

    Не было лесоматериала. Но жители указали нам дома предателей. Они же помогли саперам и разбирать эти домами наводить переправы.

    В ночь на 17 сентября корпус форсировал Хорол и взял направление на Ромодан — важный железнодорожный узел.

    Здесь нас посетил новый командующий армией генерал-майор Ф. Ф. Жмаченко. Как и Корзун, он в сентябре 1941 года оказался в окружении, но вывел свое соединение, и как раз в район Гадяча. Теперь ему пришлось действовать в знакомых местах.

    Генерал побывал в каждой дивизии, беседовал с бойцами, и я чувствовал, как это воодушевляло их. Когда вечером пошли на деревню Шафоростовку, то сразу же смяли и выбросили врага.

    В деревне у крайнего дома увидел деда, старуху и бойцов, утолявших жажду холодной водой. Я подошел, поздоровался:

 — Здравствуй, дедусь. Как живете?

 — Бывай здоров, сынок. Хорошо, что пришли…

    Старик оказался разговорчивым. Он достал кисет и, набивая трубку, улыбнулся:

 — Любопытно мне, где теперь та девчонка, что бежала впереди наших, щупленькая такая, белобрысая, на боку у нее сумка с крестом. Увидали ее немцы, лопочут по-своему: «Фурия», а сами боком, боком — и наутек.

    Скоро удалось установить фамилию храброй санитарки. Мария Левицкая выглядела совсем подростком. Сирота, воспитанная в детском доме, она пошла на фронт в 1942 году и погибла в боях у Днепра в октябре 1943 года.

    Да, наши девушки на фронте замечательно проявили себя, кем бы они ни были: летчицами или зенитчицами, связистками или санитарками.

    Вспоминаю, как постепенно проникался уважением к ним мой шофер. Сначала Рахманов был настроен скептически:

 — Баба завсегда останется бабой. Куда ей тягаться супротив мужика!

    Как-то мы ехали с ним по городу Россошь, и нас остановила девушка-регулировщица. Подошла к машине, лихо «взяла под козырек»:

 — Товарищ генерал, разрешите обратиться к вашему водителю?

 — Обращайтесь.

— Товарищ водитель, почему нарушаете правила уличного движения?

    Рахманов смерил ее презрительным взглядом:

— Нашла кого учить. Мне эти правила известны были, когда ты еще под столом ходила.

    Я решил не останавливать его. Интересно, что ответит девушка.

— Во-первых, я ваших знаний раньше не проверяла. А во-вторых, согласно уставу, военнослужащие обращаются друг к другу на «вы». Последнее выполнялось и тогда, когда я еще под столом ходила…

— Ближе к делу, нам некогда. Чего еще тебе, то есть… — Рахманов сплюнул, — вам от меня надо?

— Не превышайте установленной для города скорости движения. Кроме того, не плохо будет, если погасите фары. Днем, насколько известно, они не помогают даже тем, кто плохо видит. Ну и машину следует содержать в порядке, по крайней мере протрите смотровое стекло и заодно номер машины. — Затем снова повернулась ко мне: — Разрешите, товарищ генерал, быть свободной.

    В дороге Рахманов долго молчал. Видно, был сильно обескуражен. Еще бы: автомеханик, инструктор автодела в осоавиахиме, ас-водитель — и такая нотация от девчонки!

    В следующий раз, когда случилось быть в городе, Рахманов повез меня не главной, а боковой улицей. Спрашиваю:

— Почему петляешь?

— Так хоть и дальше, но быстрее приедем. А то опять чего доброго, эта формалистка остановит!..

    А однажды в пути у нас кончился бензин. Было это рано утром. В дорожном батальоне, куда мы заехали, в штабе дежурила девушка-старшина. Выслушав мою просьбу, пригласила:

— Присядьте, товарищ генерал. — Поставила стул, подала старый потрепанный журнал

«Огонек», прибавила: — Прикажете разбудить комбата? Не надо? Слушаюсь. Тогда я сама распоряжусь.

    Ушла и, явившись через четверть часа, доложила:

— Товарищ генерал, ваша машина заправлена.

— Не поссорились с шофером?

— Что вы, товарищ генерал! Он у вас очень дисциплинированный, вежливый.

    Дорогой спрашиваю:

— Ну как, Рахманов, с этой девушкой недоразумений не было?

— Душой кривить не люблю. Эта службу несет не хуже нашего брата. Пожалуй, даже лучше.