Однако, вернувшись из гастролей в Москву, я в те времена мог прочитать в родном профсоюзном журнале «Рабис» следующие строки: «В новой роли комического рассказчика Игорь Ильинский был менее на месте, чем даже безграмотный развязный конферансье ростово-нахичеванских окрестностей. А что это так, доказывать не приходится».
В этом же родном «Рабисе» можно было прочитать следующие строки, невольно возбуждавшие раздумье: а не лучше ли мне выбрать действительно другую профессию?
Автор Б. Недосекин — статья «Игориада или халтуриада»: «Вот коллективное письмо в редакцию от ташкентских эстрадников, которые пишут нам о том, что в то время как они бьются, словно рыба об лед, в поисках идеологически выдержанного репертуара, мировые знаменитости, вроде Игоря Ильинского, преподносят рабочим и дехканским массам страшную халтуру. Халтуру, за которую нам стыдно!»
В газете «Правда Востока» писали о стопроцентно халтурных афишах: «К нам едет король экрана. Нас посетит закройщик из Торжка, похититель трех миллионов, личный друг Мисс Менд и возлюбленный Аэлиты — Игорь Ильинский! Ждите! Скоро!»
«Как рассказчик Игорь Ильинский весьма посредствен. Еще худшее впечатление оставил Игорь Ильинский как актер. {339} В публике шум, негодование, пронзительный свист и возгласы: “Долой Ильинского со сцены пролетарскою театра!”, “Долой злостную халтуру!”, “Передать дело в прокуратуру!”»
Но довольно примеров. Оглядываясь назад, я думаю: дыма без огня не бывает. Неужели я так плохо читал? Неужели я оглох и не слышал всех этих выкриков «Долой со сцены!»?
Конечно, читал я в те дни хуже, чем теперь, но неужели я был достоин таких отзывов прессы? Думаю, что нет. И тогда я считал, что эти отзывы несправедливы. Конечно, в то время мне было тяжелее воспринимать их, чем сегодня. Кому мне надо было верить? Тем немногочисленным друзьям, которые меня признавали, своей собственной оценке или разгромным рецензиям? Такая «критика», во всяком случае, мне послужила хорошей закалкой, помогла мне обзавестись крепкой и непроницаемой броней от «разносной» критики, приучила всегда отличать ее от критики дружеской, взыскательной, профессиональной.
Конечно, все это было давно. Жанр художественного чтения развился, обрел чуткую, благодарную аудиторию. Культура этого жанра двинулась вперед. Это со временем облегчило мне мой путь. Все больше и больше становилось друзей и ценителей того хорошего, что было в моих работах. Появились и хорошие статьи, иной раз хвалебные рецензии. Появились они, правда, не очень скоро. Второй этап моих выступлений был отмечен молчанием прессы, моя работа почти совершенно не отражалась печатью; когда же появлялись высокие оценки, то они чередовались с другими, где меня противопоставляли «настоящим», «столбовым» чтецам. Наконец явилось и признание…
Свободное копирование
