С выходом из Александрии на пароходе стало ещё теснее: прибавилось несколько классных пассажиров, а всю верхнюю площадку для прогулки завалили решётчатыми ящиками с помидорами. Палубные пассажиры поворчали про себя, но должны были уступить свои места (с выходом из Яффы им было разрешено занять часть верхней площадки) ящикам с овощами. Только одна пассажирка позволила себе неосторожно сказать во всеуслышание, что с огородной зеленью обращаются более нежно и внимательно, чем с палубными пассажирами. Как раз в это время проходил мимо один из помощников командира и услышал её замечание. Конечно, он поспешил доложить своему начальнику о выраженном неудовольствии пассажирки. Строгий командир, хорошо известный в южных морях по своим резким выходкам, приказал высадить её в Пирее.
Все пассажиры, услышав о таком распоряжении, были страшно возмущены, тем более, что у некоторых из них тоже нашлись свои причины обижаться на оскорбительный тон командира.
Один офицер, зная, что пассажирка приходится родной сестрой командующего военным судном (один из героев последней войны с китайцами), бросился уговаривать помощника командира не оскорблять почтенную даму из-за каких-нибудь помидоров.
- Согласитесь с тем, что нельзя же поставить помидоры в трюм: они там могут сопреть и испортиться, - приводит свои резоны помощник.
- Я отлично понимаю, что зеленым овощам надо дозреть на солнце. Но ведь вы хотите сделать неслыханный скандал - высадить в иностранном городе русскую даму-паломницу!
- А зачем она возбуждает к бунту пассажиров?
- Вскользь брошенное замечание вы называете бунтом! Посмотрите на наших паломников: ведь это смиренные послушные овцы! Разве такие бунтовщики бывают?
Этот ли разговор, или общий гул сочувствия пассажиров к огорченной даме дошел до командира, только он своё поспешное приказание отменил, и дама была оставлена в покое.
Свободное копирование
