6 августа 1917 г. № 53
Дорогая моя Ленурка, пишу тебе на Петроград на Лялин адрес, т.к. в Петрограде получил твою телеграмму, что вы 4-го выезжаете. Я полагаю, что выезжаете именно в П. Я в недоумении только, кто выезжает, т.к. предполагал, что выедешь ты одна. В Петрограде я пробыл всего один только день, конечно, себе не принадлежал и потому к Ляле мог заехать только поздно вечером, не застал её, попробовал позвонить к Лебедевым [11], но они, очевидно, с Володей куда-то ушли, так что я уехал, не поговоривши с ней. Я ей написал письмо с вокзала, предназначаемое, собственно, для тебя, в котором, между прочим, предупреждаю тебя, что на этих днях, вероятно, опять приедем в П. и что, может быть, на 12-14 августа поеду с Корниловым в Москву [12]. Теперь выяснилось, что в Москву я не поеду, едет Плющик. По-видимому, и в П. Корнилов не поедет, таким образом, ты в своих действиях являешься более свободной.
На твоё письмо 29 июля я тебе ответил телеграммой с полным одобрением твоих предположений, да ты, конечно, ничего другого и ожидать не могла. Если это осуществится [13], то конечно, будет очень приятно, т.к. и дети будут сыты, и Мишка будет вместе с вами. Одно обидно, что мы с тобой в разлуке, но если жизнь наладится, то я полагаю, что ты на продолжительные сроки будешь в состоянии приезжать. В бытность свою в П. я хотел быть в корпусе, чтобы переговорить относительно Миши, но буквально не имел времени. Вот я не совсем понимаю, куда вы вместите мебель к Ляле, если она останется в П., по этому поводу я тоже хотел переговорить с Мучником [14], но, к сожалению, его не застал. Что касается Стоши [15], то помочь так, как ты просишь, не могу, т.к. Марков уже удрал из Западного фронта.
Ну, дорогой дружок, теперь буду жить ожиданием, когда увижу тебя, по-видимому, это произойдёт скоро. Крепко тебя целую. Поцелуй Лялю.
Твой Ваня
Свободное копирование
