Остался один улей, жаль погибшего улья, хожу, как в тумане, печаль заедает, даже посторонние замечают. Улей в силе, раз скоро должен быть рой. Рой вышел, привился на сосенку, приставленную ранее в ожидании роя. Вечером посадил в новый улей. Около Петрова дня начался медосбор. Пчелы залили медом гнездовые рамки, пришлось поставить сверху ящики (магазин) с рамками. Рой хорошо работает, к осени должен укрепиться и будет годен для зимовки. Через 6 дней после поставки магазина улей был полон меда. Откачали, оказалось 25 фунтов — 10 кг. За время медосбора качали 5 раз — получили 35 кг меда. Не поверили бы ранее, что пчелы могут дать столько дохода. С одного улья получен рой — 25 рублей, 35 кг меда по 50 копеек кг — на 17 рублей 50 копеек плюс 25 рублей, всего 42 рубля дохода с одного улья.
Теперь все мысли мои были направлены на увеличение пасеки. В 24 году осенью, в день праздника урожая, была районная ярмарка и выставка сельского хозяйства и районных изделий. Меня и еще из соседнего прихода крестьянина Александра Максимовича Шадрина, имеющего один улей, обязали организовать отдел пчеловодства в здании школы.
Я привез улей своей работы, медогонку, по стенам развесили гербарий цветов. Такая редкость для населения, как пчеловодство, привлекает всех. Агроном сам впускал в помещение по 10 человек. Я как мог объяснял о пчеловодстве, так же и Ал. Шадрин. Тут вдруг разнеслась тревога: на рынке горит!
Народ побежали на рыночную площадь, а там книги жгут. Наложена огромная куча книг, а сверху соха. Как это люди могли равнодушно смотреть на такую картину — не жалеют такой ценности. Хотя книги и духовно-нравственного содержания, но зачем их уничтожать. А соха столько лет была помощницей-кормилицей мужика. Таков был дух общества того времени. За проведение выставки пчеловодства нам, как пионерам пчеловодства, дали премию — медогонку ценою 30 рублей. Я свою часть сдал ему, получив с. него 15 рублей.
(В 1928 году церковный сенокос отобрали в пахотную землю, оставили занять яровое и рожь для будущего 30 года. Но это заранее было предусмотрено активом бедноты, чтобы отобрать у нас урожай после обмолота. И мы без всякого подозрения, что над нами учинено такое коварство, что обрабатываем чужой урожай, наняли пахаря, вложили семена, наняли молотить — затратив средства для обработки чужого урожая. Без всякого подозрения ссыпали зерно своему работнику в амбар 65 пудов. В 29 году, переехав на родину в Ляхово, получили извещение, что хлеб увезли в сельсовет. Какое убийственное горе напало на нас — остаться без куска хлеба в самое голодное время.)
Свободное копирование
