В 1939 году до мая месяца я был в заключении. 5 мая 1939 года, вернувшись из заключения, слышу: на Лябле церковь не закрыта, и ношу в себе мысль, что надо исповедаться и причаститься. Осенью, в октябре месяце, подходя к крыльцу храма, вижу — каменный рундук с лестницей разбит вдребезги при снимании упавшим 400-пудовым колоколом. Вхожу в храм — идет обедня. В церкви 5 градусов холода, в алтаре поставлена железная печка и проведены трубы в большую церковную печь. С потолка каплет на голову, со стен течет вода.
Матушка покойного о. Александра выполняет должность псаломщика. На следующий день я помог ей — прочитал Апостола и вместе пели. Священник, маленький старичок, о. Симеон, после обедни вышел из алтаря с озябшими руками, пошел в свою квартиру — церковную сторожку, и мне с псаломщиком вместе пришлось идти отогреваться. О, убожество! В сторожке штукатурка со стен облезла, стены засижены тараканами и клопами. Вверху сделаны полати.
В это время пришла старушка, видимо, очень религиозная и принесла небольшое ведро картошки, поклонилась в ноги священнику и сказала: «Прими, батюшка!» Батюшка высыпал картошку в свое ведро и поставил за печку.
Матушка сказала: «Ведь мне картошка-то нужна, мне есть нечего». Пришлось батюшке делить картошку — четвертая часть псаломщику-матушке. Священник брал в руки три картофелины, а матушке одну. Осталось три картофелины, и матушка заявила, что эти картошки ее.— «Прошлый раз ты мне две не додал и опять забираешь»,— но священник взял себе три картофелины, а матушка заплакала. У священника нет даже подрясника — ходит в полупальто из. солдатской шинели. Старичок, видимо, истощенный.
Поговорили со старостой церкви. Староста говорит: «Не нравится нам священник, да где взять лучшего-то? Замерзаем, дров для церкви не возят, да и не на ком. Лошадей в первую войну взяли, а теперь с Северной войной на Двине остальных всех. Вот кому нужно обедню, то обязан сначала принести хотя бы охапку сухих дров. С этой железной печкой испортили позолоту икон и иконостаса. Вероятно, священника хотели арестовать. Неделю тому назад приходил представитель власти какого-то учреждения для проверки имущества священника и выразил даже сожаление, когда нашел в корзине краюшку хлеба, несколько вареных картофелин и три селедки».
Сразу же с Ляблы я поехал в Котлас с целью найти по своей специальности работу или устроиться в садоводстве коммунального треста. Вспомнил об о. Иоанне, с которым служил на Лябле 14 лет, и что он работает в Котласе в конторе Двинского речного пароходства. Встречаю своего знакомого с Ляблы и спрашиваю: «Не знаешь ли квартиры о. Иоанна?» — «А ты разве не встретил его, сейчас мимо тебя прошел. Да тебе его не узнать, теперь он начисто обрился и изменился». Знакомый мой указал мне квартиру: небольшой домик с двумя окнами по фасаду. На другой день утром я пошел на свидание и вижу замок на воротах квартиры. Подождав с час времени, пошел спросить у хозяев соседнего дома, сказали, что сегодня ночью Ивана Кубенского арестовали. Так и не пришлось видеться с о. Иоанном.)
Свободное копирование
