Обычно свои поездки к корякам, чукчам и тунгусам я совершал на нартах, запряженных собаками (от 12 до 20), или на оленях. Устройство камчатских нарт таково, что едущий в них находится, как в гробу, в лежачем положении, а каюр (возница) сидит в ногах пассажира и управляет собаками, привязанными к длинному ремню. Если собаки завидят какого-либо зверя, то несутся во всю мощь. Каюр в таких случах не может с ними справиться, и нарты часто опрокидываются, возница и седок скатываются в снег, а собаки уносятся в снежную мглу.
Таковы трудности и опасности зимних дорог, но не лучше и летние дороги, когда можно ездить только верхом на лошади по узким тропинкам, преодолевая вброд бесчисленные реки, речушки, завязая в болотах, объезжая озера. Неважны и осенние и весенние дороги, когда по рыхлому снегу трудно бежать собачкам и приходится на лыжах идти впереди саней. Но всего хуже дорога по морскому льду. Мне часто приходилось переезжать Пенжинскую губу — залив в северной части Охотского моря. Лед на этой губе, застывший гигантскими морскими глыбами, представляет беспорядочную кучу огромных торосов, ущелий и опасных страшных трещин. Кроме того, благодаря приливам и отливам, внешний вид бухты постоянно меняется, что затрудняет ориентировку. Мне же приходилось по этой бухте проезжать и днем и ночью. Сани то взбирались наверх, то опускались вниз, попадая в многочисленные трещины.
Зато как радуется сердце путника, когда истомленный страхом гибели в беспредельной снежной пустыне или среди страшных морских льдов завидит он вдали острожек или стойбище. Из юрт поднимается красноватый от пламени дым. Люди, собаки, олени копошатся возле юрт. Даже собаки, завидя жилище, мгновенно ободряются и, весело завывая, стремительно бегут к ночлегу. Уютным и приветливым кажется уставшему путнику отдых у костра. Убогое жилище туземца представляется путнику пределом комфорта и удобства...
Свободное копирование
