С первых месяцев зимы, меня вызвали на занятия всеобуча. На такие занятия я попал вторично, такую подготовку я уже проходил в своем городе, перед началом учебного года в школе. Теперь из нас готовили горных стрелков и хотели, по призыву в армию, направить на Кавказ. Для меня это подготовка не оказалась чем-то новым, а для других ребят она проводилась впервые. Все ребята в Кронштадте, имели значительную военную подготовку, занимаясь в различных оборонных кружках. Так я посещал занятия и получил по их окончанию, значки ПВХО ГСО и юный Ворошиловский стрелок. На итоговых стрельбах из боевой винтовки, я выбил 38 очков из 40 возможных. Военный моряк, проводивший стрельбы, тогда похвалил меня и сказал, что из меня может получиться снайпер, только необходимо подрасти, а пока тебе значок - Ворошиловский стрелок, выдаваемый взрослым людям, не положен. Здесь на занятиях в поле, большее внимание уделялось тому, как вести себя в наступлении и в обороне, переползать, окапываться, преодолевать расстояние до условной, первой траншеи противника. Практиковали нас движением по бездорожью, в сомкнутом и развернутом строю, лыжным переходам на 10 и более километров.
На всеобуче нас обучал, уволенный из армии лейтенант, командир танка. Его лицо было сильно обожжено, совершенно отсутствовала правая рука, по самое предплечье. Из всей растительности, на лице воина - инвалида, оставались только густые брови и такие же густые усы, казалось, что у человека трое усов. При первом занятии по огневой подготовке, военруку было совершенно невозможно объяснить ребятам, как изготовить упор для стрельбы лежа, как зарядить оружие, как удерживать винтовку при прицеливании. Я подошёл к военруку с предложением помочь ему, предложил ему, вы будете рассказывать, а я выполнять все положенные действия. Лейтенант отвел меня в сторонку, расспросил о моей подготовке, доверился мне и занятия пошли своим порядком. Военрук давал команды, а я укладывался рядом с очередным парнем и помогал ему выполнять замечания военрука. С этих занятий я стал его помощником, во всех вопросах подготовки горных стрелков, в том числе и в вязании морских узлов, которые должны были пригодиться, когда пойдем к Ачинску в горы.
На занятиях пришло время учебных стрельб, из боевого оружия. Грудных мишеней в военкомате, еще не было и нам предложили обычные мишени с кругами. Военрук предложил мне первым выйти на огневой рубеж. Я подошел к исходному рубежу, залег, поправил подготовленный упор, проверил прицел, зарядил винтовку четырьмя патронами из обоймы и доложил:- к стрельбе готов. Получив команду:- огонь, неторопливо произвел четыре выстрела. При осмотре мишени, попадания оказались в десятку, в девятку и два в восьмерки, с разных сторон. С такой стрельбой, мой авторитет (эвакуированного) достаточно вырос, я был принят ребятами и меня уже не отторгали - когда кому-то из нашей команды нужна была помощь. Я ложился рядом со стреляющим, тихонько объяснял ему как приготовить оружие к бою, как стараться плавно нажимать на спусковой крючок и не дергаться при отдаче оружия в плечо, твердо удерживая его в сторону предполагаемого противника, наблюдая за полем боя.
Военрук сделал меня своим помощником, при ведении занятий по материальной части и противохимической подготовке, понадобились мои знания о наложении различных шин при переломах, остановки кровотечения и наложении давящих повязок.
В конце января на очередное занятие, военрук пришёл с газетой в руках, там сообщалось о прорыве блокады Ленинграда. Я неосторожно вырвал у него газету и не обращая ни на кого внимания, буквально впился глазами в сообщение Софинформбюро. Военрук предложил мне рассказать ребятам об этом событии. В этот морозный день воскресенья, мы должны были пару часов заниматься в свободном классе школы, там была классная доска с кусочком мела. Я быстро изобразил знакомый участок фронта между Финским заливом и Ладожским озером, реку Неву, сам город. В рассказе объяснил о важности победы. Теперь в город пойдут поезда с продовольствием и вооружением. Это была, моя первая политинформация.
Наша подготовка была рассчитана на 180 часов. Мы собирались субботним, ранним утром в селе Преображенское и только вечером в воскресенье, возвращались в свои села. В дни учёбы, мы совершали многокилометровые марши по бездорожью, восходили на встреченные высоты. Шёл 1943 год, и немцы еще были на Кавказе.
Учебная программа заканчивалась двухдневным переходом под Ачинск в гористой местности, в районе реки Чулым. Там нас знакомили с альпийским оборудованием, которое используется при восхождении на большие горные высоты. Учебная программа заканчивалась совершением переправы через горную реку в люльках, по растянутым канатам. После занятий, обратный марш, мы совершали уже полуголодными, с оскудевшими, домашними запасами. Кое-как, по-братски делились остатками припасов. Мы должны были пополнить состав Сибирской дивизии, которую собирались посылать на Кавказ.
Свободное копирование
