Детство и юность... - 20

К немалому изумлению моих товарищей по карточной игре и дворянским вечеринкам я с большим успехом перешел на 2-й курс, в то время, как все они провалились на экзамене. До сих пор мне памятно их комическое появление в мою квартиру с громкой жалобой, что я их обманул, — запирался, мол, на ночь и зубрил записки. Так как они отстали от меня на год, то я постепенно вышел из их среды и зажил уже полной студенческой жизнью.

В начале 2-го года моего пребывания в университете я у приват-доцента Леонида Евстафиевича Владимирова[1] впервые встретился с Каченовским, который пригласил меня бывать на его пятницах. С этого времени я в течение 3-х лет был неоднократно посетителем его скромной гостиной. Он жил со своей старушкой матерью[2], окружая ее уважением и заботами. К нему приходили многие профессора из числа так называемых левых. В его квартире впервые встретился я с физиком Шимковым[3], с химиком Бекетовым[4], с окулистом Гиршманом[5]. Я сохранил с последним прекрасные отношения и по настоящий день. В прошлом году мы праздновали пятидесятилетний юбилей со времени его вступления в ряды преподавателей университета. Еще совсем молодым человеком, по окончании курса медицины в Харькове, он попал в Гейдельберг и оставил здесь настолько сильное впечатление, что, когда известный Патенкофер {Так в тексте. Следует: Петенкофер.}[6] узнал от моего дяди Рындовского, что он был в числе его учителей, он пригласил его к себе на обед, желая выразить тем уважение человеку, содействовавшему созданию такого ученого. Гиршмана я помню красавцем брюнетом, с задумчивыми восточными глазами.

На него смотрели, как на восходящее светило, и он оправдал вполне возложенные на него надежды. 50 лет он продолжает свою практику, живя сравнительно скромно, не заглядывая даже в то, что, уходя, оставляют на столе пациенты. Из близких и отдаленных мест стекаются к нему больные. Его имя популярно на всем юге России. Если случайно попадет к нему больной, не имеющий средств, то он купит ему и лекарства. Не такие люди, как он, способны обострить {Так в тексте.} наши отношения к "инородцам". Да ничего подобного этой племенной ненависти в то время нельзя было заметить ни в среде студентов, ни между профессорами.