Вскоре нам представился счастливый случай побывать в Неаполе. В Риме по льготной цене продавались билеты в Помпею. Оценив свои финансовые возможности, решили ехать.
И вот мы идем по улицам античной Помпеи, засыпанной в 79 году до нашей эры горячим пеплом Везувия. Жуткое впечатление — следы жизни, мгновенно прерванной разбушевавшейся стихией. Под вулканическим пеплом сохранились обстановка и утварь, негативные отпечатки тел, настигнутых и сожженных потоком лавы. Мы увидели то, что вдохновило Брюллова написать «Последний день Помпеи». Мы увидели, насколько прочно фантазия великого Брюллова была связана с камнями реально существовавшей Помпеи. И вместе с тем какая мощь фантазии, какая захватывающая дух красота в переданной средствами живописи античной трагедии! Картина русского художника в свое время произвела потрясающее впечатление на всю Европу. Николай Васильевич Гоголь, увидев «Последний день Помпеи», написал восторженные слова в адрес автора и попытался дать объяснение колдовской силы брюлловского полотна.
«Он схватил молнию и бросил ее целым потопом на свою картину. Молния у него залила и потопила все, как будто бы с тем, чтобы все выказать, чтобы ни один предмет не укрылся от зрителя. Оттого на всем у него разлита необыкновенная яркость. Фигуры он кинул сильно, такою рукою, какою мечет только могущественный гений: эта вся группа, остановившаяся в минуту удара и выразившая тысячи разных чувств, этот гордый атлет, издавший крик ужаса, силы, гордости и бессилия, закрывшийся плащом ‘от летящего вихря каменьев; эта грянувшая на мостовую женщина, кинувшая свою чудесную, еще никогда не являвшуюся в такой красоте руку; этот ребенок, вонзивший в зрителя взор свой; этот несомый детьми старик, в страшном теле которого дышит уже могила, оглушенный ударом, которого рука окаменела в воздухе с распростертыми пальцами; мать, уже не желающая бежать и непреклонная на моления сына, которого просьбы, кажется, слышит зритель; толпа, с ужасом отступающая от строений и со страхом, с диким забвением страха взирающая на страшное явление, наконец. знаменующее конец мира; жрец в белом саване, с безнадежною яростью мечущий взгляд свой на весь мир. — все это у него так мощно, так смело, так гармонически сведено в одно, как только могло это возникнуть в голове гения всеобщего».
Стоя на массивных каменных плитах помпейской улицы. мы глазами Брюллова видели разыгравшуюся здесь почти две тысячи лет тому назад трагедию. Впечатление было тяжелое. Неаполь развеял нашу грусть. Сверкающий Неаполитанский залив, белоснежный город и всюду песни: на улицах, в кабачках и траториях, на парусниках, скользящих по водной глади лагуны. Мимолетное посещение Неаполя оставило светлое впечатление.
Свободное копирование
