*****
Отцова сестра Анна с весны и до поздней осени жила со своими двумя детьми «на острове», а в Павлодар уезжала только на зиму. У неё долго назревал семейный конфликт с мужем, который последнее время сильно её ревновал и основания, видимо, для этого имелись: краем уха я слышал разговор подвыпившего Фёдора с моим отцом на эту тему.
Бабушка Ульяна уже вышла на пенсию, ей шёл седьмой десяток, и указывать тридцатитрёхлетней дочери как себя вести, она не могла. Нередко «на острове» наблюдались вечеринки с водкой. В них часто принимали участие Дуся с «женихом» и гости с причаливших на ночь теплоходов. Бывал в этой компании и отцов брат Пётр.
Дуся как-то приобрела себе недорогой аккордеон. В приподнятом настроении в дни веселья садилась на берегу, брала в руки инструмент — и над Иртышём разносились модные мелодии и песни того времени. Мне нравилось, как она пела:
Осенние листья шумят и шумят в саду,
Знакомой тропою я рядом с тобой иду...
Припоминается случай, рассказанный мамой. Как-то Дусе удалось купить модное нижнее бельё — дефицитное в те времена и дорогое. Дуся пришла к нам и, сгорая от нетерпения, стала в комнате примерять красивые обновки. Мама простодушно спросила:
— Дуся, зачем тебе такая роскошь, купила бы что-нибудь попроще.
И Дуся изрекла фразу, кокетливо коверкая её на азиатский манер, которая навсегда осталась «золотым фондом» в памяти нашей семьи:
— Мой жёпа любит шелковОй!
*****
«Мероприятия» с выпивкой на «острове» постоянно наблюдали дети тёти Нюси — Юра и Саня Аристарховы. Подражая взрослым, иногда пробовали вино, к которому постепенно пристрастились. Подвыпившие взрослые не всегда контролировали свои поступки, и подростки нередко становились свидетелями их взрослых «забав». Анна от справедливых замечаний своей матери отмахивалась:
— Ни хрена! Пусть учатся жить.
В Павлодаре разбалованным детям школа особо на ум не шла. Приезжая летом сюда, к бабушке на «остров», они мне и Лёве с нескрываемой гордостью хвалились, что уже с тринадцати лет дружили с городскими девчонками.
В конце концов Фёдор и Анна разошлись. Поговаривали, что Фёдор из Павлодара уехал жить в Алма-Ату. Через некоторое время после развода Анна поменяла павлодарскую квартиру на Ермак и жила здесь постоянно, работая в службе охраны на заводе ферросплавов. Долгое время вместе с ней в охране работала и её сестра Евдокия.
Ну, а что же Юра с Саней? Сначала они попали на учёт в детскую комнату милиции, потом по очереди стали привлекаться в милицию за какие-то деяния. Имелся срок у Сани — как малолетку досрочно освободили. Потом — срок у Юрия. Некоторое время спустя у них опять появились «ходки». Постоянной семьи, насколько я знаю, не было ни у одного из них. Были внебрачные дети, и были временные подруги. Образование оба имели восьмилетнее, в пионерии и комсомоле, понятное дело, не состояли, и в армии не служили.
Юрий трагически погиб в 1984 году в Ермаке. Работал он сантехником, и в один из выходных дней его вызвали на работу в связи с аварией на теплотрассе. Он случайно упал в колодец теплотрассы, где была горячая вода, и умер от ожогов.
Саня долго жил в Ермаке, а после смерти матери, в 1996 году, уехал в Алтайский край, где живёт и поныне.
Свободное копирование
