Глава 29
Редкое фото: похороны моего деда, Ивана Ивановича Маслова 17 мая 1957 года. Стоят (слева направо): Владимир, Пётр, Евдокия (дети деда), Ульяна Егоровна (моя бабушка), Пана Егоровна (сестра бабушки), Виктор Варлаамович Маслов (двоюродный брат деда), Анна (дочь деда), Николай (мой отец, сын деда), Фёдор Аристархов (муж Анны), моя мама Бронислава и Матрёна (жена Ивана). Сзади на машине слева — Иван (сын деда), правее - Иван - сын Виктора Варлаамовича. Внизу дети: Саша (сын Анны), Лёва (мой брат), Юра (сын Анны), неизвестная девочка, Света (дочь Ивана), Наташа (моя сестра) и я.
***
Расскажу про то, как я в детстве охотился. У деда имелось два ружья: одностволка и двустволка. Помню, что уже чуть не с десяти лет любой из нас, мальчишек, мог взять любое ружьё с патронами и пойти на охоту, всё это было как-то само собой. Поблизости находились два-три озерка, о которых я знал, и иногда ходил туда с ружьём не только осенью, но и летом (браконьерством такие походы мы не считали).
Пришёл однажды я на озеро, кругом тишина, благоухание. Подкрался к берегу и увидел стаю серых уток. Сердечко моё тревожно застучало. Я поднял ружьё и стал целиться. Утки, как назло, расплылись по всему водному пространству, некоторые, задрав кверху хвосты, выискивали что-то на дне. Кое-как я дождался, пока сплылись две утки и выстрелил. Когда дым рассеялся, увидел, что на поверхности воды осталась только одна утка, а остальных как ветром сдуло. Я разделся, залез в воду и достал добычу. Разглядывая утку, никак не мог найти место её ранения. Глаза у неё были открытыми и странно блестели. Тогда на всякий случай я пальцами сдавил ей шею и немного подержал, затем положил утку на траву и, придавив сверху ружьём, стал одеваться. Не успев одеть штанишки, я увидел, как моя утка рванула голову из-под ружья, и, пролетев пять метров, упала в кусты. Я бросился туда, облазил, как хорошая ищейка, все кусты, перерыл всю траву, но утка как в воду канула. Так и не нашёл. Плакала лапшица...
Помню ещё такой случай. Пошёл я поохотиться весной, когда уже начинался разлив реки. Пришёл на озерко, но дичи не оказалось. Ходил вокруг долго и вдруг заметил, как среди прибрежных кочек, в траве, происходило какое-то странное шевеление воды. Мне стало не по себе, но я пересилил себя и подошёл поближе. Долго всматривался, пытаясь выяснить, что же это за странные живые коряги? Наконец, рассмотрел: это лежали две огромные щуки, которые тёрлись друг о друга. Я был ещё мал, чтобы понимать причины щучьих трений, снял ружьишко и пальнул в рыбин. Обе тут же всплыли животами вверх, но не оттого, что я в них попал, а оттого, что оглушил. Еле дотащил тогда их домой к большой бабушкиной радости.
*****
Самые светлые воспоминания у меня, как обычно, оставались о летних каникулах, хотя в 1957 году они начались с трагического события. После долгой болезни от рака желудка на шестьдесят первом году жизни умер мой дед Иван Иванович. Хоронили его 17 мая, в пятницу. Помню, день был солнечный, но холодный, дул очень сильный ветер. Дед умер на «острове» и, чтобы его похоронить в селе, я об этом уже упоминал, гроб с телом необходимо было перевезти через Иртыш.
С утра вокруг нашего дома начали собираться многочисленные родственники и знакомые, кто знал покойного. В нашем классе занятия отменили, так как Мария Даниловна тоже принимала участие в похоронах. Я с братом и несколькими мальчишками толклись на берегу, ожидая приезда родных из-за реки.
После половодья вода стояла ещё высоко — только-только начала спадать. Волнение на реке было сильным, на простых лодках в такую погоду обычно старались не ездить и я полагал, что деда привезут на пароходе или на катере. Каково же было моё удивление, когда я увидел странное сооружение, уверенно плывущее в нашу сторону. Уже вблизи я увидел, что дядя Иван и ещё несколько мужчин плыли на двух больших, спаренных между собой для устойчивости, моторных лодках, на которые был положен настил, а на настиле возвышался гроб, обитый красной материей. Гроб перенесли к дому и установили на табуретках во дворе, где началось прощание. Похороны прошли в этот же день (фото вверху).
Через два дня после похорон деда, установилась хорошая погода.
Свободное копирование
