В заключение этой главы приведу еще свидетельство M. H. Покровского о лекциях этого периода. В статье в "Известиях ЦИК СССР", в No от 25 декабря 1925 года, он пишет, что уже в конце весны этого года мы могли устраивать наши лекции в некоторых школах и что одну из таких лекций он сам читал в Миусском училище 13 мая. Он пишет далее: "На этом моем докладе было человек 250--300, обычные средние размеры аудитории для публичной лекции лектора средней популярности. Билеты продавались; я помню, что устроители этой стороной остались довольны, и говорили, что МК имел недурной доход. Тема была совершенно нелегальна -- история революционного движения в России и перспективы начинавшейся революции. Очень хорошо помню, как я там доказывал, что революция должна привести не только к свержению самодержавия, -- это принималось всеми без возражения, -- но и к падению царизма вообще, и что страхи перед "монархическими чувствами", якобы одушевляющими крестьян, ни на чем не основаны. Это было встречено аудиторией очень скептически, что я мог видеть из подававшихся мне записок.
Мой доклад не был единственным в аудитории Миусского училища. С другим, не состоявшимся, связан известный анекдот, вызывавший в наших кругах много смеха. На этот раз полиции удалось появиться во-время, и публика не могла собраться. Подъезжает к училищу покойный писатель Гарин (Михайловский), носивший "генеральскую" форму инженера путей сообщения. Стоявший у дверей околоточный вытягивается в струнку и, почтительно взяв "под козырек", докладывает "его превосходительству", что "лекция сегодня не состоится". Много было смеха.
Так открыто велась пропаганда не только в Москве, -- то же было повсюду, по крайней мере в Центрально-Промышленном районе. Я объехал со своим докладом несколько городов, -- повторял его в Рязани, во Владимире, в Туле. Все это было в начале лета. В Туле, например, я выступал в троицын день, что отчасти помешало успеху лекции: стояла страшная жара, и вся молодежь была за городом. Во Владимире из-за той же жары мне пришлось читать под открытым небом, в саду того дома, где был назначен доклад. Разыскивая этот дом, я попросту обратился за справкою к стоявшему на углу городовому, и характерно, что не только я, но и другие не оценили всей нелепости этого поступка. Излишне говорить, что полиция не предприняла никаких шагов, чтобы помешать этой "лекции", и не сделала ни малейшей попытки арестовать "лектора" на вокзале, куда меня провожало порядочно народа. Приблизительно то же было и в Рязани, только там товарищи имели любезность меня встретить и проводить до места назначения, так что к услугам городового мне не было надобности обращаться. Лишь в Туле, как пролетарском центре, где полиция была более на чеку, мне пришлось соблюдать несколько большую конспирацию".
Свободное копирование
