Профессионально-политические союзы

 ГЛАВА V

ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОЮЗЫ

Во второй половине марта и в апреле в русской политической жизни возникло новое явление -- организация профессионально-политических союзов интеллигенции -- адвокатов, инженеров, агрономов, учителей, врачей, железнодорожных служащих, почтово-телеграфных и др. Это движение охватило самые широкие слои интеллигенции и служащих. В No 17 "Вперед" от 26 апреля помещена корреспонденция из Москвы Бонч-Бруевича, написанная по нашей информации.

 Вот, что он писал: "С головокружительной стремительностью несутся события, увлекая на своем пути даже такие элементы, которые еще недавно были совершенно чужды всякой общественной жизни; революционный поток гонит эта элементы все дальше. Сила сопротивления правительства только способствует увеличению силы давления на одряхлевшее, доживающее последние дни самодержавие. И на всех многочисленных съездах последнего времени -- адвокатов, инженеров, докторов, профессоров, педагогов, агрономов и других лиц либеральных профессий -- ведется усиленная агитация, выносятся резолюции с резкой критикой самодержавия. Характернее всего то, что все эти съезды совершаются не только без разрешения, но даже без всякого заявления. Просто съезжаются люди, объединенные интересами одной и той же профессии, в числе двухсот-трехсот человек, и обсуждают свои нужды. Полиция иногда пытается мешать, но ей обыкновенно не подчиняются и продолжают вести свои дела. И всегда центр тяжести всех дебатов тотчас переносится на вопросы общественной жизни, на необходимость свержения бюрократии и самодержавия. При этом льются страстные речи, сталкиваются различные направления. Участники съезда нередко публичным голосованием как бы нравственно обязуются пропагандировать в провинции те взгляды, которые проведены в резолюциях".

 Наша лекторская группа приняла деятельное участие в этой съездовской кампании, хотя среди некоторых московских руководящих товарищей и было скептическое отношение к этому. Они говорили, что не стоит тратить сил для этой работы. Тем приятнее было нам, сторонникам участия в этой кампании, что Ленин прислал директиву обратить внимание на это съездовское движение. Бонч-Бруевич, который тогда возвратился в Москву из своей поездки на юг, пишет об этом в своей книге "Нелегальная поездка в Россию" (стр. 276):

 "В Москве я нашел у А. Н. Коншина присланное для меня письмо из Женевы, где мне указывалось, по поручению Владимира Ильича, обратить особое внимание на съездовскую кампанию, обязательно вмешаться в нее нашим московским социал-демократическим силам и дать отчеты о съездах в нашей прессе.

 Наши московские товарищи изо всех сил уже готовились к этой кампании, сговаривались, столковывались, выдвигали ораторов, проводили всеми мерами наших товарищей в действительные члены съездов, подготовляли тезисы. Наша литературная группа (лекторская, -- С. М.) при комитете писала, а нелегальная техника подготовляла прокламации, которые должны были быть раздаваемы членам съезда. Это совпадение желания нашего женевского центра с деятельностью московских товарищей особенно подчеркивало солидарность наших взглядов, и мы все с утроенной энергией брались за дело. "Освобожденцы" рвали и метали на наше непрошенное вмешательство. Они считали эти участки фронта в борьбе с самодержавием своим неотъемлемым достоянием и были крайне недовольны, что эти неуживчивые, вечно ничем недовольные "большевики", множившиеся повсюду, просто не дают им житья, везде и всюду вносят свой совершенно особенный привкус явного разложения и откола. Из либерально-демократической среды наиболее радикальные элементы нередко присоединялись к нашим голосам и тем самым до крайности раздражали освобожденческих дел мастеров".

 Я упомянул, что не все товарищи одобряли наше участие в этом движении, но они недооценивали роль интеллигенции в революционном движении, не различали в ней разных прослоек, беря за одну скобку всю пеструю компанию от либеральных буржуа и дворян-земцев до какого-нибудь сельского учителя или железнодорожного служащего. Мы же, когда шли в эту среду, ставили себе задачей расслоить ее, оторвать более радикальные слои разночинной интеллигенции от союза с умеренными либералами, повернуть их лицом к революции, к народу, а часть этих элементов и целиком повести за собой, завербовав их в нашу партию. И нам удавалось добиться в этом отношении заметных результатов, о чем я ниже расскажу подробнее.

 Итак, мы приняли деятельное участие на этих съездах интеллигенции и вошли на первое время в образовавшиеся профессионально-политические союзы. В союз учителей вошли Скворцов-Степанов, Покровский, Рожков, Кирик. Левин; в союз адвокатов -- Жданов, Восходов, Миловидов и примыкавшая к ним группа дам сочувствующих адвокатов; в союз приказчиков -- Лунц, Цейтлин; в союз врачей вошел я.

 Мы придавали особенное значение работе в союзе учителей: учителя были настроены левее, чем профессора, инженеры, адвокаты "или врачи; да к тому они ближе соприкасались в городах и на фабриках с рабочими, в деревнях с крестьянами.

 В начале апреля в Москве состоялся нелегальный всероссийский учительский съезд, организованный Московским педагогическим обществом совместно с Петербургским. Заседания съезда происходили в доме В. А. Морозовой, в Земледельческом училище на Смоленском бульваре и в Миусском училище; всего было, кажется, четыре заседания. Председателем съезда был единогласно выбран Н. А. Рожков. На съезде шла борьба между социал-демократами и эсерами, влияние которых было значительно среди учителей, особенно сельских, но и речи социал-демократов имели большой отклик; съезд особенно горячо аплодировал одной учительнице, социал-демократке из Западного края. Первый съезд был подготовительный, наспех созванный и не особенно многолюдный. Решено было созвать лучше подготовленный учредительный съезд в мае в Петербурге. На этот съезд от Москвы были выбраны делегаты -- частью социал-демократы, частью эсеры; от нас прошли Скворцов-Степанов, Покровский, Рожков и несколько рядовых учителей. Съезд, ввиду неблагоприятных полицейских условий в Петербурге, был перенесен в Финляндию. На этом съезде была принята эсеровская платформа учительского союза, и социал-демократическая делегация покинула съезд, отказавшись войти в союз. Но наши связи с московскими учителями продолжались, -- среди них были основаны группы сочувствующих социал-демократии, часть учителей вошла тогда формально в партию.