ГЛАВА III
УСЛОВИЯ МОЕЙ РАБОТЫ В ЛЕЧЕБНИЦЕ, БЛАГОПРИЯТНЫЕ КОНСПИРАТИВНЫЕ УСЛОВИЯ ЛЕЧЕБНИЦЫ И МОЕЙ КВАРТИРЫ. ПРИЕЗД ИЗ ЖЕНЕВЫ В. Д. БОНЧ-БРУЕВИЧА. ОЖИВЛЕНИЕ СВЯЗИ С В. И. ЛЕНИНЫМ, С ГАЗЕТОЙ "ВПЕРЕД"
В главе VII первой части этой книги я описал условия моей службы в частной психиатрической лечебнице доктора Стрельцова и показал, что эту службу было почти невозможно совместить с какой-либо общественной работой, так как служба отнимала почти все время. Теперь условия были совсем другие. Директором лечебницы был профессор Николай Николаевич Баженов, человек очень образованный, долго живший во Франции. По своим политическим воззрениям он принадлежал тогда к "Союзу освобождения", а потом, с образованием конституционно-демократической партии, вошел в нее и был в числе ее активных членов. По своим социальным симпатиям он принадлежал к правому крылу своей партии, но по тактическим вопросам он стоял за более решительную тактику и очень хотел наиболее высокого подъема революционной волны, полагая, что все успехи революционных партий пойдут на пользу либералов, приблизят их к власти.
Зная, что я социал-демократ большевик, зная о моей революционноq работе, он относился к ней с сочувствием и не "был против того, чтобы я использовал его лечебницу для революционных целей.
Я дежурил посуточно по очереди с моим товарищем по работе доктором С. Л. Цетлиным, который, не принадлежа сам к определенной партии, тоже сочувствовал и содействовал революционному движению и всегда был готов мне помочь в моих делах. Если мне в мое дежурство надо было куда-либо пойти вечером, то он охотно меня заменял, чем я, признаюсь, достаточно злоупотреблял. Так что времени для моей общественно-революционной работы я имел достаточно, Кроме того, лечебница давала мне много других преимуществ для работы. Помещалась она на Красносельской улице, в доме, где теперь Сокольнический Совет; кроме того, она занимала ряд флигелей в соседних домовладениях; к дому примыкал тогда большой парк, ныне вырубленный и занятый в большей части железнодорожными путями. Владение выходило на две улицы и имело четыре выхода; кроме того, из парка можно было через низкий забор перелезть на железнодорожный путь. В одном из флигелей помещалась моя квартира с ходом со двора; в этом флигеле я занимал весь нижний этаж, где жил теперь вместе с семьей -- с женой и двумя маленькими детьми. Дворники у нас были свои, то есть не от домохозяина, а от лечебницы. Полицейские чины -- пристав и околоточные -- получали ежемесячно и к праздникам положенную мзду и на многое смотрели сквозь пальцы.
Все эти подробности я привожу, чтобы объяснить возможность широкого использования моей квартиры и всей лечебницы для собраний, ночевок, для склада литературы и оружия.
Свободное копирование
