5 февраля в Кремле был убит бомбой Каляева московский генерал-губернатор, дядя царя великий князь Сергей Александрович. Революционная и оппозиционная Москва открыто выражала свою радость по поводу смерти этого ненавистного сатрапа.
По приезде в Москву я связался с Московским комитетом через своего знакомого по ссылке Виргилия Леоновича Шанцера (партийная кличка "Марат"), который уже месяца два как возвратился в Москву и был членом Московского комитета; после третьего съезда партии он был представителем ЦК партии в Москве и руководителем московской партийной работы в течение всего 1905 года, впредь до его ареста в декабре. Я лично за все это время был тесно с ним связан.
Шанцер познакомил меня с той борьбой, которую вело в это время "Бюро комитетов большинства" за созыв третьего партийного съезда. Против созыва съезда был ЦК партии, состоящий в это время из примиренцев и меньшевиков.
9 февраля был назначен пленум этого ЦК в Москве, на квартире писателя Леонида Андреева. Уже в самом начале заседания пленума полиция нагрянула на квартиру Леонида Андреева и арестовала собравшихся. Опоздали притти на заседание только два члена ЦК -- Л. Б. Красин и А. И. Любимов (партийная кличка "Марк") {Умер в 1920-х годах, был давно вне партии.}и тем избегли ареста. После ареста остальных членов они оба примкнули к "Бюро комитетов большинства" и образовали вместе с ним организационное бюро по созыву съезда. Это облегчило работу по организации съезда, и он, как известно, собрался в Лондоне в середине апреля (ст. стиля).
Кроме Шанцера, я возобновил свои знакомства с рядом лиц, которых я знал по ссылке или по своей прежней жизни в Москве: с Обухом, с Восходовым, которого я знал по Рязани, с М. Н. Покровским, Н. А. Рожковым, В. М. Фриче, В. П. Потемкиным, с И. И. Скворцовым-Степановым и др.
У меня создалось такое впечатление, что интеллигенция, сочувствующая нашей партии, недостаточно используется, недостаточно привлекается к работе. Многие хотели бы работать, но не знают, за что взяться; многие даже не связаны с партийной организацией; некоторые не определились еще вполне и недостаточно разбираются в разногласиях между большевиками и меньшевиками. Были значительные слои интеллигенции, которые совсем не разбирались в партийных разногласиях и даже не интересовались ими: они сочувствовали революционному движению "вообще" и готовы были помогать любой революционной партии. Очень важно было использовать этот слой для содействия в работе партии: для явок, ночевок, для квартир под собрания, для складов литературы, оружия, для добывания средств и т. п.
Но использовать их широко можно было только организованно. А как это сделать? Я решил попытаться приложить свои силы для организации партийной, околопартийной и беспартийной интеллигенции с целью ее всемерного использования для целей партии. Я обдумывал, какую создать для этого организацию. Решил привлечь к этому делу следующих лиц: В. А. Обуха, имевшего связи среди городских врачей и вообще среди московской интеллигенции; к тому же он в 1903 году был сам членом МК -- Московского комитета {В дальнейшем я буду Московский комитет социал-демократов большевиков именовать МК, как было принято в партийных кругах того времени.}. Привлек еще В. А. Восходова, помощника присяжного поверенного (то есть молодого адвоката); он имел связи среди адвокатуры и еще со студенческих времен был известен, как организатор всяких студенческих предприятий: благотворительных концертов, спектаклей, часть выручки с которых он умел всегда оставлять для нужд революционного движения; кроме связей среди адвокатов, он имел по этой своей деятельности много связей среди московских артистов. Обратился я еще к своей старой знакомой по первой московской социал-демократической организации -- А. П. Смирновой (партийная кличка "Нина"); она служила в губернской земской управе и имела связи среди "третьего земского элемента".
Мы собрались вчетвером и выработали такой проект организации: создать из литераторов и лекторов-марксистов или склоняющихся к марксизму литературно-лекторскую группу и организовывать при помощи ее легальные и нелегальные лекции по вопросам марксизма; использовать отдельных членов этой группы для пропагандистской работы в интеллигентских и рабочих кружках, передавая потом таких пропагандистов в ведение ответственного пропагандиста МК; организовать при помощи этой группы всякого рода литературные предприятия -- издательство, сборники, журналы или газеты, легальные или нелегальные, насколько представятся к этому возможности. Членам группы, пока они не втянутся в работу и не подойдут ближе к партии, не объявлять, что это группа при МК, а объявить эту группу вначале автономной, содействующей социал-демократам большевикам.
Вторую группу назвать финансовой комиссией, собирающей средства для московской большевистской организации, -- поручить организацию ее Восходову; третью группу создать для всякого рода технической помощи МК, -- поручить эту организацию Смирновой. Для обеих этих целей, то есть финансовой и технической, широко использовать тот слой интеллигенции, который хочет помогать вообще революционному движению. Выработав вчетвером этот проект, я с Обухом пошли к Шанцеру. Он очень одобрил наши предложения и советовал нам сразу же приступать к этой работе. Это было, помнится, в начале марта 1905 года. Мы, то есть Обух, Восходов и я, вплотную взялись за дело. Смирнова как-то не втянулась в работу и скоро от нее совсем отошла, работай в партии по другим линиям. Ее функции взяла на себя финансовая комиссия. О работе этих групп я буду еще подробно говорить.
Свободное копирование
