В декабре, после Динкиной, была свадьба Генки Полубесова, из нашей Пущинской группы. С ним и Аркашкой Ровинским я и дружила. Генка женился на однокласснице - очень хорошенькой татарочке. На его свадьбу мы опоздали. У Ленки Жулиной было очень длинное платье, красивое голубое трикотажное платье непомерной длины, и мы срочно его подворачивали, обрезали, чтобы она интересней, моднее выглядела. Подшивали прямо на ней, в четыре руки, я и Ирина, а Динка корректировала наши действия, чтобы длина была одинаковая. В результате Ленка шикарно выглядела, но перед Геной получилось неудобно, они не садились за стол, пока мы не пришли, а мы надеялись, что просто немного опоздаем, а опоздали почти на полчаса, как ни спешили.
Генкина семейная жизнь не очень удалась - со временем он развелся, хотя очень ее любил, но мне казалось, что она его недостаточно ценит, а он был очень хороший парень и к тому же способный и старательный. Но первые годы они жили в большой нужде и, может быть, это сыграло свою роковую роль. Генка был из тех парней, которые женятся однажды и на всю жизнь, да вот, не получилось.
После Генкиной свадьбы, на которую я ходила одна, рано утром, часов в 8, мы еще во всю спали, вдруг заявился Алексей и буквально вытащил меня из постели. Я еще тогда не знала, что он по утрам вскакивает ни свет, ни заря, и довольно самоуверенно приписала его раннее появление ревности, мол, боится, не закадрила ли я еще кого-нибудь, небось, всю ночь не спал. Я вышла к нему в аппендикс, поболтали и решили ехать в Пушкинский музей, на выставку.
Алешка тогда часто водил меня в картинные галереи.
А перед Новым годом и Милка лихо так несколько ночей, правда, не подряд, а с перерывами, не ночевала дома, оставалась в комнате у Юры - уйдет туда с вечера, а потом и застрянет, и приходит под утро. Но дела их так и не сдвинулись с места, и Милка вполне искренне говорила:
-Вы, наверное, черт знает что думаете, а мы, как идиоты, всю ночь просидели, держась за ручку, и только изредка целовались.
-Так, - говорила Зуйкова, - значит, это всё, на что способен твой Юрка. Да гони ты его в шею, раз проку никакого нет.
-Наверное, у него еще никого не было, вот он и не решается на боевые действия, - спросонья и я вступаю в беседу, наш пострел везде поспел.
-Черти, дайте поспать, - сердится Ленка, - сами потом дрыхнут полдня. А мне на работу.
Мы замолкаем, мы уважаем Ленкину работу, она дипломница. А нам туда еще плыть и плыть.
Еще помню, Хачатурова входит в комнату ранним утром, еще не рассвело, и быстро пробирается к себе - ее кровать возле окошка.
Крадется она тихо, но, добравшись до постели, не выдерживает такой длительной полосы молчания и произносит с горечью:
-Все мужчины сволочи и гомосексуалисты.
От такой, пусть тихо сказанной, фразы утром после проведенной с парнем ночи, я просыпаюсь мгновенно и улыбаюсь способности Милки обобщать и таким образом становиться над ситуацией - если все мужчины сволочи и гомосексуалисты, то надеяться не на что, и не ей не повезло, а просто такова природа вещей.
Зуйкова реагирует мгновенно:
-А кто он, сволочь или гомосексуалист, сознавайся, - Наталья стучит в стенку шкафа, разделяющего ее кровать от Милкиной. - Поделись!
-Ах, отстаньте от меня, ничего не знаю, - Милада дает задний ход и укладывается спать. Лена в этот раз молчит, сочувствует Милке. У самой Ленки в прошлом году был бурный роман, и она всё еще переживает разрыв.
О ее романе мне донесли Наташка и Милка, донесли виновато, она переживала, а они ничего не знали и не сочувствовали ей.
Еще в декабре Милке прислали посылку из Алма-Аты, замечательные кишмишные сорта винограда. Налопались мы этого винограда вдоволь, я пробовала первый раз жизни, даже и не подозревала, что существует такой сладкий виноград, на Кавказе сорта кислые, винные.
Свободное копирование
