Через неделю мне надо было ехать в Ленинград, на Каменный остров, мне дали туда путевку в санаторий.
Еще в начале весны врач в физтеховской поликлинике посоветовала мне санаторно-курортное лечение и написала соответствующую бумажку, которую я отнесла в профком, очень слабо надеясь, что мне дадут путевку, но я не решалась ехать в спортлагерь, так как у меня с желудком было хуже, чем после второго курса, и я не была уверена, что выдержу питание в спортлагере длительное время- еда там была вкусной, хорошо приготовленной, но не диетической, на второе каждый день что-нибудь жареное.
И вот мне выделили-таки путевку "на какой-то там Каменный остров", кривя губы сказала женщина в профкоме, которая почему-то, без всякой причины, меня не возлюбила, хотя я никак ее не провоцировала, разве что воспринимала, как совершенно неодушевленный предмет. Путевка была с начала августа, и я первый раз в жизни, и на многие годы единственный, поехала в санаторий.
Нас поселили впятером в палате, две женщины были постарше, после 30 лет, и нас трое: я, Галка, 18 летняя девушка из-под Ленинграда, светловолосая и голубоглазая, и Люда - молодая замужняя женщина.
В столовой мы познакомились с ребятами - Димкой из Москвы, из МАИ, и Толиком, тоже студентом и спортсменом - он был штангистом.
Мы впятером, а чаще вчетвером и проводили вместе время, гуляли по Ленинграду и много играли в пинг-понг, часто катались на лодках.
Первое время, пока мы еще не подружилась, я гуляла по Ленинграду одна, и неожиданно на улице ко мне подошел худощавый молодой мужчина, с акцентом что-то спросил по-русски, я ответила, он тут же доложил, что из Польши, город знает плохо, и не могла ли бы я ему помочь и показать Ленинград. Я сказала, что гид я никудышный, сама просто хожу и глазею по сторонам, но он предложил делать это вместе. Мне понравился его печальный и умный взгляд близко посаженных карих глаз, и я не возражала.
Оказалось, что Стас (так его звали) сопровождающий преподаватель группы студентов, приехавших в Ленинград. Студенты держатся своей группкой. А он как бы выпадал из общего коллектива и скучал, вот и подцепил меня, хотя я оказалась возраста его студенток.
-Но всё-таки ты не моя студентка, а значит, я могу с тобой гулять - заключил он свой рассказ.
Он испытывал финансовые затруднения и хотел продать мужскую нейлоновую рубашку, тогдашний дефицит, я обещала помочь ему, но на втором свидании, когда я завела разговор про рубашку, он быстро сказал:
-Не будем больше об этом.
У него был большой черный зонтик, такой зонтик стоял в комнате тети Тамары - остался от деда, а Стас носил его подмышкой и иногда опирался на него, как на трость. Он был такой смешной, старомодный с этим зонтом, и я сказала:
-Знаешь, у нас мужчины не носят таких зонтов.
-А что они делают во время дождя?
-Надевают плащи.
-А на голову?
-На голову газетку.
Стас счел, что это не очень удобно.
-И откуда ты знаешь польское слово- плащ?
-Да это русское слово.
-Нет, польское.
Мы, смеясь, спорили, а потом всё же оказалось, что по-польски - плащ-это пальто.
Люду и Галю очень заинтриговало мое знакомство, они не ожидали от меня такой прыти - я вроде скромничала, ни с кем не гуляла, никаким успехом в среде отдыхающих не пользовалась и вдруг подцепила иностранца.
Но я не находила в этом ничего особенного - ему было скучно, мне было тоже скучно. Мы были одиночки в большом городе, вот и проводили время вместе.
Стас рассказал мне, что у него есть девушка, и интересовался состоянием моих сердечных дел.
-Да, был у меня парень, - сказала я, всё еще имея в виду Ефима, хотя прошло уже целых два года, как мы перестали встречаться, - но мы поссорились.
Видимо, по мне было видно, что я переживаю ссору, и Стас, обняв меня за плечи и заглядывая в лицо, всё спрашивал:
-Ну что же такое сделал твой парень, что ты на него так обиделась.
Но я не вдавалась в подробности, чувствовала неловкость, да и не хотела травить себе душу.
Мы встречались с ним раза четыре, один раз вместе с Галей и Людой ходили в кафе, где Стас хорошенько надрался, а потом он уехал в свою Польшу, и я опять заскучала.
В столовой я заприметила красивого чернобрового парня и сказала Люде, что он мне нравится, я сказала это в основном, чтобы она ко мне не приставала, почему я себе никого не найду, раз Стас уехал.
Но авантюрная Люда тут же начала действовать, познакомилась с ним и втянула его в нашу орбиту общения, мы встречались в столовой, болтали. Звали его Миша, он учился в медицинском на вечернем и работал шофером на скорой помощи.
Как-то так получилось, что мы решили всей большой компанией, теперь уже включая и Мишку, пойти смотреть разведенные мосты.
Корпус на ночь запирался, наши комнаты были на третьем этаже, попасть ночью в свою комнату было невозможно, и мы решили договориться с мужчинами, чьи комнаты были на первом этаже, что они не закроют окна, и мы ночью, вернувшись, пройдем по их комнате и забежим наверх, минуя дежурную. Немолодые мужики, которые спали в комнате на первом этаже, охотно откликнулись на нашу просьбу, считая, что так и надо, пусть молодежь погуляет.
Но в самый последний день вдруг все отказались от этой затеи. Люда уехала домой, Галка раскапризничалась, Димка тоже вдруг раздумал, и всё разваливалось прямо на глазах.
Глядя как у меня вытягивается лицо от обиды, что я не увижу опять, уже в который раз, разведенные мосты, Мишка, который до этого как-то вяло относился к нашей затее, вдруг рассердился и сказал мне:
-Ну, и не расстраивайся, черт с ними, а мы пойдем с тобой вдвоем. Пойдешь?
-Я-то пойду, но ты-то чего, ты и не рвался вовсе и сто раз всё видел, когда дежурил по ночам на скорой.
-Не люблю я, когда поговорят, поговорят, а потом раздумают. Раз собрались, решили, то и пойдем. Сегодня после ужина и пойдем.
И мы с ним пошли смотреть разведенные мосты. Пошли на ближайший к нам мост, какой, не помню, было довольно прохладно и ждать долго до двух часов ночи.
-У меня здесь недалеко приятель в профилактории работает, но как-то не хочется к нему идти, - сказал Мишка.
-Ну, не хочется, так не пойдем, но всё-таки в тепле лучше ждать.
-Ты, наверное, не поняла, что такое профилакторий, туда ходят мужчины проверяться после случайной связи с женщиной- не подцепили ли чего.
-Фу, ну, и профессия у твоего приятеля, я и не знала, что такие профилактории существуют.
-Вот и я ему говорю, что не буду подавать ему руку при встрече, - веселился Мишка.
Мы пришли к мосту, сели на лавочку, было всего 12 часов ночи, холодало, и надо было ждать еще добрых 2 часа.
Решили скоротать время, рассказывая анекдоты.
Первым рассказывал Михаил.
После пары анекдотов я совсем завяла:
-Я понимаю, ты медик, но понимаешь, у нас, там, где я учусь и общаюсь, как-то не принято рассказывать такие анекдоты девушкам.
-Да? Удивился мой собеседник. А у нас девчонки сами рассказывают такие анекдоты и, если где нужно матом, они и мат пересказывают, не пропускают.
-Ладно, давай лучше я буду рассказывать.
И я собрала весь свой арсенал приличных анекдотов - в основном, это были анекдоты по сумасшедших, про студентов, и про мужа и жену.
Так мы и просидели, обнявшись, поскольку было холодно, и травили, вернее, я травила анекдоты. Мишка несколько раз спрашивал, что, мол, он, может, неправильно себя ведет:
-Так ты скажи. А то многие девушки жалуются на меня, что я не ласковый.
-Но я не целоваться с тобой пошла, а мосты смотреть, и ты не беспокойся, всё очень хорошо, - уверяла я его.
Наконец действие совершилось. Мосты заскрипели и медленно поднялись. А в образовавшийся проход устремились корабли. Я очень хотела подойти к самому краю и посмотреть вниз, на темную воду, но Мишка, который, как оказалось, боялся высоты, не пускал меня к краю моста:
-Я с тобой пошел, я за тебя в ответе, я старше и не разрешаю близко подходить.
-Но я сама боюсь и, честное слово, не упаду.
Кое-как Мишка отпустил меня, и я постояла возле самого края, держась за столб и глядя вниз на бурые волны.
Мишка стоял, отвернувшись, и я, чтобы не мучить его, быстро отошла от края.
-Возле самого обрыва стояла. Я всё же посмотрел, - попенял мне он.
Постояв еще немного, мы решили идти обратно.
Идти было не меньше 2-3 км, и я устала и шла тихонько. Еле дошла.
По дороге я расспрашивала Мишку о его службе в армии, и он довольно охотно говорил о ней, я не заметила никакого надрыва в нем, и ужасы, рассказанные мне Ефимом, как-то померкли.
-Ну, служил и служил, - звучало в рассказе Мишки, - ну, многие служат. Еще не конец света. Ну, поступил уже после армии, а там получил шоферские права и сейчас и при работе и при учебе. Было ему уже 26 лет, и он тоже отстал от своих ровесников, но и к этому он относился спокойно, - у каждого своя судьба, и не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.
Мы подошли к открытому, как и было условлено, окну мужской палаты, я подняла руки и зацепилась за край, не представляя себе, как я всё-таки влезу, но тут мой сопровождающий схватил меня за щиколотки и без особых усилий закинул на подоконник.
В комнате было не очень темно. Светила луна, и раздавался бодрый храп спящих. Я прокралась через палату, вышла в коридор и поднялась к нам в комнату. Утром женщины радостно приветствовали мое присутствие.
-Всё-таки мы волновались. Ушла куда-то одна, ночью.
-Ну, одна я бы не пошла, - сонно протирая глаза, ответила я,
Я рассказала женщинам анекдот, который вспомнила, когда гуляла с Мишкой. Наташки Зуйковой анекдот.
"Все мужчины говорят, что они любят Баха, сухие вина и худеньких женщин, а на самом деле они любят Чайковского, сладкие вина и толстых баб".
Анекдот был встречен молчанием, а потом мне уточнили детали:
-Водку мужики любят, водку, а после водки им и баба не нужна.
Так жизнь вносила коррективы в надуманные анекдоты.