И вот я, когда мне стало совсем плохо, поехала к маме в Батуми долечиваться. Меня положили в железнодорожную больницу, где я проглотила кишку с оливой, и у меня нашли холецистит. Стали колоть пенициллином, сидела я на диете, больничный повар, несмотря на скудость довольствия, ухитрялась варить очень вкусные постные супчики, и немного полегчало.
Я всё время училась, взяла с собой учебники, читала ТФКП, но висели лабораторные по физике, и нужно было ехать, делать и сдавать.
Мне всё так надоело, очень хотелось взять академ, но мама жила у тети Тамары на птичьих правах, жизнь у нее была не устроена, и мне жить было негде. В этот тяжелый период моей жизни я оказалась во взвешенном состоянии, фактически без всяких тылов - не сдам я сессию, и всё, из общежития придется уйти, а где жить целый год?
И недели через три, где-то уже после 20 октября я вернулась в Москву и продолжила учебу.
По дороге я ехала в одном вагоне с большой компанией молодежи из Ангарска. Они возвращались к себе в Сибирь из Сухуми, где проводили отпуск. Среди них было несколько девушек, но мало, в одном купе со мной ехали ребята. С утра они начали пить и пили весь день. Стакан был один, и его пускали по кругу. Я тоже сидела с ними и глотала красное сладкое вино, слушала их песни, незнакомые, не похожие на студенческие.
Проводником был аджарец, немолодой мужчина, из Батуми. Он очень удивился, увидев меня выпивающей в общей компании.
-И ты с ними, - спросил он, зная, что я только в вагоне с ними познакомилась.
Разнося чай, он заходил к нам в купе, благо там сидело человек 12, и все хотели чаю. Топили сильно, было жарко, и я сидела в кофточке с короткими рукавами, из которых торчали мои худенькие руки.
Проводник перехватывал мою руку выше локтя своей лапой, каждый раз удивляясь, что пальцы у него легко смыкаются, и говорил:
-Сколько живу на свете, такой худой студентки не видел.
Парни выпили, развеселились и стали приглашать меня с собой в Ангарск.
-Брось свою учебу, разве это жизнь, поехали с нами, - шутливо уговаривал меня красивый рослый парень с густыми бровями и светлыми глазами.
Я улыбалась, жалась в уголок и молчала.
-Не бойся, мы тебя не бросим. Это у вас на Кавказе так, а у нас нет, сразу на всю жизнь. Поехали!
Мне было приятно - худая, не худая, а вот зовут ведь.
Свободное копирование
