Река времени 108. Зима-весна 1989 года
На фото: Вид на Чертово озеро из моего сада зимой
Новый 1989 год, мы с Лидой встречали дома, на улице Фрунзе.
Первоначальное предположение, уехать в Парголово с начала зимних каникул было отвергнуто. Аня уходила отмечать праздник в компанию с друзьями, и ей было удобнее уходить из дома, а, главное, возвращаться с гулянья домой, а не на дачу, в пригород.
И Вася вечером 31 декабря шел на Новогоднюю ёлку в пионерский клуб на улицу Типанова. А там праздничное мероприятие должно было завершиться к 9 вечера. Меня Новый Год в тепле, у цветного телевизора, без забот о топке котла, вполне устраивал.
А Лида рвалась на дачу, прежде всего из-за того, что там уже несколько дней, без кормёжки жил наш кот «Рыжий-2». Пока не было морозов, а мы приезжали на дачу не менее двух раз в неделю, Рыжик жил в строящейся части дома.
Чтобы ему была возможность попадать в закрытый на замок дом, я приоткрыл окно мансарды и спустил из окна шестиметровую обрезную доску, по которой он научился уверенно лазить. Кормежку, кастрюлю вареной рыбы, оставляли в мансарде.
В середине декабря начались морозы, и, возвращаясь, очередной раз домой после воскресных строительных работ, мы, из сострадания к «бедному котику» взяли его с собой в город.
Но в городской квартире он, приготовленным для него песочным туалетом пользоваться не захотел, а приспособился ходить в платяной шкаф или на женские меховые сапоги.
Измучившись воспитывать животное, в последнюю субботу перед Новым Годом мы отвезли его назад в Парголово. Вот Лида и переживала, как там Рыжик перенесёт зимнюю ссылку. Я обещал, что уже первого января мы с утра поедем спасать кота. К середине дня будет уже тепло и замороженный кошачий корм оттает. Хотя голодный кот и мороженую рыбу съест.
Отопление кирпичной части дома осуществлялось от твердотопливного котла, подающего теплоноситель в две чугунные батареи из 10 секций каждая. Поскольку в доме мы жили не постоянно, то в качестве теплоносителя я предусмотрел, автомобильный тосол, разбавив его наполовину дождевой водой.
Поэтому даже в самый сильный мороз система была готова к работе, оставалось только растопить котел. При некотором навыке, повозившись с пол часа, я разжигал дрова, а когда они хорошо разгорятся, засыпал уголь.
После этого можно было идти гулять на час-другой, и по возвращению в доме было уже тепло. Оставалось только периодически шуровать в топке и раз в два три часа подсыпать уголёк.
На ночь трубу не закрывали, боясь угореть. К утру, обычно уголь в котле прогорал. Требовалось очистить топливник от шлака и снова разжигать котел с помощью дров. Если на улице было достаточно морозно, то на первом этаже температура воздуха опускалась градусов до 12-14.
Но уже через полчаса, как загорится уголь, в комнате было уже выше 22 градусов. В мансарде же, где у нас были оборудованы спальные места, всегда было на пару-тройку градусов теплее.
Топя котел, важно было не переусердствовать. Если раскачегарить посильнее, то теплоноситель начинал закипать, булькая паром в расширительный бак. Для прекращения кипения достаточно было плеснуть стакан воды в топку.
И хотя трубку вентиляции расширительного бака я вывел за пределы мансарды, но сильный запах тосола проникал в жилую часть мансарды. Открытием окна в сад проветривали комнату, а так как котёл был уже сильно нагрет, то даже после самого интенсивного проветривания воздух в комнате быстро нагревался.
В ночь на Новый 1989 год об этих нюансах, усложняющих жизнь на зимней даче, можно было не думать.
В шесть часов вечера, нарядив, купленную заранее ёлку, и отправив Васю встречать Новый год в пионерский клуб, пошли к моей маме, жившей к тому времени в двухкомнатной квартире «хрущевской» пятиэтажки на Бассейной улице, поздравлять её с наступающим праздником.
Вручили новогодние подарки, две банки шпротов и индийский чай «со слониками» из продуктового набора, полученного Лидой на «Светлане» и бутылку шампанского, купленного, естественно, по талонам еще год назад. Мама накрыла на стол и угостила самодельным тортом «Наполеон», который она, по старой привычке, пекла к Новому Году.
К Новому 1989 году, в разряд дефицита, переходило все больше наименований товаров. Даже в столицах, начались перебои в снабжении товарами массового спроса.
В январе, чтобы сгладить проблему дефицита, начали переходить на талоны. Хотя в гастрономах Ленинграда полки опустели, но в холодильниках граждан к Новому Году всё ещё было не совсем бедно.
Во-первых, спасла система наборов, действующая на предприятиях.
Во-вторых, даже в государственных магазинах дефицит еще не был тотальным. Периодически «выбрасывали» товар. А в «фирменных» магазинах, типа «Океан», отстояв очередь, можно было купить и дефицитные продукты.
В-третьих, почти всё, но значительно дороже, можно было приобрести на рынке.
И на этот раз праздничный, Новогодний стол у нас не был убогим. Как всегда, Лида испекла наш традиционный пирог с квашеной капустой и рыбой, рецепт которого, доставшийся от моей бабушки, теряется в дали прошлого. Зажарила утку с яблоками, приготовила, ставшим традиционным в послевоенное время салат «Оливье».
Бутылка пятизвездочного «Белого аиста» и «Советское шампанское», с обернутым фольгой горлышком украшали стол.
Вася вернулся вовремя, и мы, чтобы проводить уходящий 1988 год всей семьёй сели впятером, вместе с Клавдией Агафоновной, за праздничный стол. Успели поднять бокалы за старый год, пожелать друг другу здоровья, счастья, успехов в службе, работе и учебе.
К двадцати двум часам за Аней пришли однокурсники, с которыми она собралась праздновать Новый Год. Лида поинтересовалась, не надо ли им добавить за Аню к предполагаемому студенческому застолью, ведь сейчас деликатесы стало так сложно купить.
Аня вмешалась в разговор, сказав, что всё у них заранее продумано и куплено на деньги «складчины». Свою долю, она внесла. Нас просила не беспокоиться, ни по поводу закуски на студенческом столе, ни тем более о её безопасности. Не позднее 6 утра она будет дома. Христо проводит её.
Свободное копирование
