Река времени - 222

На следующее утро, как и было обещано, микроавтобус, закрепленный за группой Академии Наваль, заехал за мной. Я уже стаял на обочине, дожидаясь их. Из автобуса вышли двое: Вася Долгов и высокий капитан 1 ранга, которому Вася меня представил. Я понял, что это мой новый начальник, капитан 1 ранга Величко.

Он поинтересовался, почему я не получил форму и я был вынужден оправдываться, объясняя ситуацию.

«Хорошо, оставайтесь сегодня дома, устраивайтесь и получайте обмундирование. Завтра в это же время мы за Вами заедем», - сказал он, усаживаясь рядом с водителем.

Я вернулся домой, и через пару минут пришла Люся Назарова, чтобы поводить Лиду по тем местам в Колли, которые ей надо будет знать.

Пока еще было не слишком жарко, решили на прогулку взять и детей.

Устройство Ани в школу отложили на завтра.

По уже мне знакомой дороге вышли на 49 улицу, на которой расположен отель Амистад. Оказывается, нам не возбраняется пользоваться спортзалом, парилкой и бассейном при отеле. Чтобы закрепить информацию зашли в уже мне знакомый бар и заказали детям рефрески, а себе по бутылке сербесы.

Все «советикос» из нашей колонии, говоря по-русски, некоторую, небольшую часть слов, произносили на испанский манер. Только испанскими словами называли, почему-то, пиво (сербеса), дом (каса), магазин (альмасен), таракан (кукарача), газированные напитки (рефреска), девушка (мучача), мороженное (эладо).

Посидев четверть часа у бассейна, пошли, стараясь держаться в тени деревьев, в сторону Касса Бланки, где в одном из ближайших строений располагался местный военторг. Вася запросил конфет, и Лида купила «Кара-Кума» и «Грильяжа». Эти сорта, в последние годы, в Ленинграде можно было купить только в театральных буфетах.

Из военторга мы пошли, по приглашению Люси осмотреть её «касу».

Это была настоящая вилла, которая во времена Батисты принадлежала министру финансов его правительства. Вилла располагалась на тенистой 49-й Б улице, а приусадебный участок с бассейном находился на пологом склоне тропического парка, тянущегося по левому берегу реки Альмендарес.

Правда, бассейн было сухой, а комнаты двухэтажной виллы, когда-то роскошные, давно требовали косметического ремонта, но в огромную, светлую ванную, исправно подавалась вода, и кондиционеры работали хорошо.

Из «касы» Назаровых, по тенистой 49-й В, вышли на 34-ю улицу. Миновав три однотипных пятиэтажки, хрущевского типа, бросающиеся в глаза на фоне элитной коттеджной застройки, вышли на 49-ю улицу.

Пройдя метров двести, свернули на 49А улицу, уходящую вправо и вниз по, заросшему тропическим лесом, склону к конечной цели нашей прогулки, клубу «Чайка».

Клуб «Чайка» был главным центром проведения досуга, для семей советских военных специалистов, расквартированных в Колли.

Там была сцена, с летним залом и помещениями для детских кружков, плавательный бассейн, который ни когда не пустовал.

В летнем кинотеатре каждую неделю демонстрировали кинофильмы, и не только старые, но и вполне свежие.

На сцене клуба выступали, приезжающие из Союза артисты. Хорошо помню концерт с участием Народного артиста СССР Михаила Ульянова.

Особенно много народу было в клубе и бассейне во время школьных каникул. Для проезда в отпуск перевозочные документы на членов семьи были не положены, поэтому семьи на время отпуска её главы, почти всегда оставались в Гаване. В таких условиях почти единственным местом летнего отдыха детей становился клуб «Чайка».

Осмотрев «Чайку», вышли на 49 улицу и направились к дому, расставшись с Люсей Назаровой возле отеля «Амистад».

После обеда я благополучно получил всё положенное мне обмундирование и на следующее утро, в кубинской форме capit;n de fragata, ожидал микроавтобус на обочине 40 улицы.

А Лида с детьми в это время дожидалась школьного автобуса возле отеля Амистад, откуда, каждое утро, ученики всех классов уезжали в «Школу при посольстве СССР в Республике Куба». Так официально называлось это учебное заведение, в котором Аня будет учиться, посещая 9, 10 и 11 классы, а Вася успеет окончить только первый класс.

На этот раз, Лида повезла документы в школу только Анины, Васе в этот день не исполнилось и пяти лет. Через пару недель Лида определит его в детский сад, в котором занимались только дети советских военных специалистов.

 В школе же при посольстве учились как советские дети, так и дети специалистов из других социалистических стран, включая кубинцев. Так в одном классе с Аней учился сын capit;n de nav;o Исасиса, «подсоветного» Васи Долгова.

Школьников привозили и отвозили на школьных автобусах, которые подавались строго по расписанию, к началу и окончанию уроков.

Детский сад тоже каждый день ездил на своём автобусе. Их возили после завтрака на пляж Santa Maria del mar, а к обеду развозили по домам.

«Санта Мария на море» - самый известный и большой пляж в пригороде Гаваны протяженностью более 5-ти км Побережье с чистейшей водой и белым песком, было самым излюбленным местом пляжного отдыха и для взрослых нашей колонии в выходные дни.

Микроавтобус, закреплённый за военно-морской группой Академии Наваль, на этот раз забрал меня во время. Уже в салоне познакомился со своими коллегами.

Консультантом на штурманском факультете был капитан 2 ранга Михаил Назаров, консультантами у связистов и РТС были капитаны 1 ранга Юрий Лысенко и Леонид Сапрыкин. На одном факультете с В.Долговым, консультантам по ОКС был Владимир Коробов.

Одного из консультантов, Блинова Аркадия Петровича, я знал по Дзержинке. В училище он был профессором кафедры «Боевых средств флота, основ тактики ВМФ и истории военно-морского искусства».

По этим же вопросам он консультировал и в Академии Наваль.

Познакомился я и с постоянным водителем нашего автобуса, щуплым и низкорослым кубинцем, но всегда весёлым и доброжелательным, Роберто. По-русски он не знал ни слова, но жестами, и на чудовищной смеси английских и испанских слов, с ним всегда можно было объясниться.

Вырулив с 41 улицы на Пятую Авениду, без сомнения, самую красивую улицу Гаваны, на которой располагалось большинство иностранных дипломатических представительств, Роберто повел автобус в самый восточный конец Большой Гаваны, Санта-Фе. И далее, по Carretera Panamericana (Панамериканскому шоссе) вдоль моря в сторону Плайя Барокоа.

Корпуса Академии Навал, часть из которых ещё только строилась, раскинулись на левом берегу небольшой речки, впадающей во Флоридский пролив, на расстоянии пару километров от курортного места Плайя Барокоа, где был дом офицеров Академии.

Корпуса Академии окнами выходили на моря, от которых их отделяла широкая поляна, покрытой жесткой травой, и заканчивающейся мысом, поросшим невысокими пиниями, (разновидностью сосны с более мягкими иголками).

Помещение, в котором сидели советские военные специалисты, «офисина», как оно всеми называлось, находилось в одноэтажном здании административного корпуса, рядом с кабинетами руководства Академии.

В «офисине» стояли письменные столы для каждого из членов группы, здесь же стоял стол и нашего старшего, капитана 1 ранга Величко.

После прибытия, он, предварительно позвонив по телефону, повел представлять меня начальнику Академии Наваль.

Как мне Величко рассказал по дороге, начальник академии в юношестве, воевал с Фиделем Кастро в горах Сьерра Маэстро, был его адъютантом.

Начальник Академии Наваль Е.Куса оказался высоким, моложавым, представительным адмиралом европейского облика, без примеси негритянской крови. Через переводчика, который дожидался нас в адмиральской приемной, он сказал несколько вежливых слов с пожеланием успехов в оказании помощи его офицерам.

Затем, обращаясь к Величко, попросил его помочь учебному отделу и руководству Академии найти пути уменьшения «отсева» курсантов в военно-морских группах. Так в одном из классов, из 25 человек, принятых на первый курс, до пятого курса дошёл только один человек.

Величко обещал изучить этот вопрос и в ближайшее время выдать рекомендации по уменьшению «отсева» в процессе обучения.

На этом наш визит к начальнику завершился.

Из «офисины», уже в сопровождении Васи Долгова, пошли к начальнику электромеханического факультета.

У капитана 1 ранга Балагера, широкоплечего квартерона среднего роста, разговор был совсем краткий. По существу, после представления нас Василием Ивановичем, мы только обменялись улыбками и рукопожатиями. А Балагер произнёс русские слова, которые я понял как: «Я уверен, что мы сработаемся. Желаю Вам успехов».