В сентябре я пошёл в 7-й класс. Преподавание было смешанным – на русском и украинском языках – в зависимости от национальной принадлежности преподавателя. Последняя определялась их «происхождением» - был ли он «из мисцэвых западэнцив» (из местных жителей Западной Украины– «западников») или "схидняком" («восточником»), приехавшим на работу из восточных, преимущественно русскоязычных районов Украины.
Помню, химичка и физичка были русскими («москалями» - как их называли местные в соответствии с враждебной националистической фразеологией по отношению к русским), остальные – местными украинцами, которых «натаскали» на советские способы преподавания приехавшие из Восточной Украины работники «ОблОНО» - Областного Отдела Народного Образования.
Но не всё с этим обходилось гладко. Например, преподаватель немецкого языка Давидович – «щирый» молодой 30-летний украинец-галичанин с почти не скрываемыми им публично националистическими «настроениями», обращался к ученикам в классе как к одному человеку – «в единственном лице». Вперив свои водянисто-голубые белесые глаза в какую-то одну точку он, объявлял, скажем так: «На завтра ТЫ выучишь спряжение глаголов в Perfekt, а также не забудь повторить стихотворение Гейне «Ein Fichtenbaum steht einsam…» (в переводе М. Ю. Лермонтова – «На севере диком стоит одиноко…).
Первое время мы переглядывались, не понимая к кому конкретно преподаватель обращается. Тот ученик, на которого во время такой фразы случайно падал взгляд учителя, относил это непосредственно к себе, остальные же игнорировали такое задание. Потом, осознав, что ко всем ученикам в классе Давидович относится как к единому почти «абстрактно-бездушному» существу, сперва смеялись, но потом эту его манеру сочли обидной. Кто-то рассказал об этом классной руководительнице-химичке. До нас дошли слухи, что на педсовете наш «немец» упирался, когда его критиковали за такую манеру общения с учениками, но партийная организация учителей школы, видимо, доходчиво объяснила этому «националу», как принято обращаться в советской школе к ученикам. Он «сдался».
Со мной он тоже обошёлся оригинально. На первом из его уроков по программе ученикам надо было читать поочерёдно вслух отрывки (на немецком) из знаменитой речи В. И. Ленина на 1-м съезде Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов – «Революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, свершилась!...» - и т. д. Когда очередь читать дошла до меня, я стеснительно сообщил, что, вообще-то, я «француз» - учил 2 года в Харькове только французский… На что Давидович почти резонно спросил: «А какая твоя фамилия?». И сам же ответил: «Бретштейн – немецкая фамилия: по-немецки «Брет» - это доска, а «штейн» - камень… И ты обязан знать немецкий!». Ни больше, ни меньше…
Пришлось мне впервые в жизни, путая немецкие буквосочетания с французскими под смех товарищей читать вслух такой - к тому же ответственный - текст… Усиленно занимаясь в течение года немецким, я получил у Давидовича «законную» пятёрку по-немецкому в свой аттестат о неполном среднем образовании, который после семи классов давал право поступать в техникум (колледж по-нынешнему). В дальнейшем освоил язык сравнительно хорошо, что помогло мне в моих будущих скитаниях и общениях. Потом пришлось осваивать самостоятельно и английский. В общем, не владея не то, что хорошо, но, наверное, даже и не удовлетворительно, каждым из этих языков, мне в моих многочисленных поездках - путешествиях и «скитаниях» за рубежом всё же как-то удавалось успешно общаться на бытовом уровне (в магазинах, отелях), а также на научных конференциях на каждом из этих четырёх языков (добавлю ещё польский), «включая в свой обиход» каждый из них, в зависимости от обстановки…
…Станиславских соучеников как-то особо не запомнил. Разве что лишь одного паренька, который свободно «чесал» по-немецки на уроках у того же Давидовича, иногда даже переходившего с ним на немецкий при неформальном обсуждении обычных бытовых проблем. Несмотря на ходившие в классе слухи о том, что кто-то из родителей у него был немец, убитый в войну, мы ему немного завидовали за свободное владение языком.
Свободное копирование
