МУЗЫКАЛЬНАЯ ШКОЛА
Новый чёрный рояль старинной марки «Циммерман», на котором я учился играть до войны (успел окончить 2-й класс музыкальной школы с грамотой), был конфискован оккупантами, попал в какой-то их клуб и там, как утверждали соседи, был окончательно разбит подвыпившими «фрицами» - немецкими оккупантами. Хотя были сомнения – не поживился ли на него и не продал ли кто-то из самих соседей…
Сёстры раздобыли где-то простое чёрное пианино (без музыки – даже для себя – они не мыслили своей жизни), возник вопрос о продолжении и моей учёбы в музыкальной школе. Ближайшая была на площади Тевелева. Она была только что организована. В классах не хватало скрипок и фортепиано. Зато в избытке были аккордеоны – по мере того, как наши войска продвигались на запад в страны Европы и Германию, в освобождённых от фашистов населённых пунктах накапливалось много популярных в Европе немецких аккордеонов, в т. ч. инструментов, которые привозили наши фронтовики в качестве трофеев. Аккордеон можно было купить сравнительно недорого и на барахолке. Поэтому большинство вновь принятых осваивали аккордеон, а желающих заниматься по классу фортепиано было совсем мало. Например, в «мой» класс было официально зачислено 4 человека, а на занятия ходило всего двое - я и ещё одна «шибко сурьёзная» неулыбчивая "музыкальная" девушка лет 16-17-ти.
Помню, причёска у ней была как у «немецкой овчарки» - как тогда с неприязнью обзывали девушек или молодых женщин, которые во время оккупации сожительствовали с немецкими оккупантами (обычно – из офицерского состава). Часто на базарах или во время дворовых разборок можно было видеть как на более или менее редких на улицах прилично одетых девушек и женщин с такими причёсками (высокой чёлкой спереди и длинной – уложенной по дуге широкой прядью сзади) буквально набрасывались тощие и задёрганные военным бытом наши женщины-солдатки, или уже вдовы и с «радостной» ненавистью награждали их такой кличкой… Хотя к некоторым (как и к моей соученице) подобное название, вероятно, совсем не относилась – им просто нравилась эта причёска (как у немецко-австрийской актрисы Марики Рёкк). Однако под воздействием нашей музыкальной учительницы причёска была всё же сменена.
Осенью и зимой помещение не отапливалось, сидели и играли в пальто, накинутом на плечи… Поскольку в эвакуации я сильно «отстал», за три года (1941-44 гг) пропуска занятий, мне пришлось только восполнять знания за 2 довоенных года и в 1946 г. окончить лишь 3-й класс (с похвальной грамотой, однако).
…Вспоминается, что в промёрзших гулких коридорах здания музыкальной школы перед началом занятий перед дверями соседних более популярных классов аккордеона толклись группки 9-10-летних девчушек («мелкота», по моим меркам «уже» 12-летнего пацана). Если судить по книге «Моё взрослое детство» среди них могла быть её автор - ставшая впоследствии знаменитой - моя землячка Людмила Гурченко. Если это так, то мы тогда просто «не узнали друг друга»… Ужас - как же мне хочется хоть как-то «прилепиться» к памяти о Великой Актрисе…
Свободное копирование
