Потом я очень много снимал с воздуха. Я снимал фильм «Голодная степь», где почти что 100 часов налетал на вертолете. Были разные случаи. Было много всяких происшествий.
Мы летели с Маликом Каюмовичем из Москвы на самолете ТУ-104. Когда он должен был пойти на посадку, над Ташкентом опустился туман. А пилоты выпустили часть горючего в воздух для того, чтобы посадка была помягче. И практически горючего не осталось на борту.
Самолет поднялся, и все аэродромы вокруг Ташкента закрылись этим туманом. Остался один-единственный военный аэродром Ханабад в Карши. Своим спасением наш самолет и все его пассажиры обязаны мастерству и решительности того офицера, который дежурил в ту ночь на аэродроме. Он следил по радару за всем тем, что происходило в воздухе. И он видел, что самолет терпит бедствие. И тогда диспетчер принял единственно правильное решение: без единого разворота, он стал прямо направлять самолет на свой военный аэродром Ханабад. По боевой тревоге он расчистил рулевочную полосу, потому что садиться на взлетно-посадочную полосу с разворотом уже не хватило бы горючего. И вот так, благодаря умению военного дежурного, наш самолет сел на рулевочную полосу военного аэродрома Ханабад. Обо всем этом мы узнали потом из газет. А в тот момент, когда шасси коснулось земли, наступила гробовая тишина. Потому что в этот момент кончилось горючее.
Военный диспетчер позже был награжден орденом за спасение гражданского самолета.
А уж сколько раз на земле мы попадали в экстремальные ситуации, не сосчитать. Машины переворачивались, проезжали на двух колесах над пропастью, врезались в фонарные столбы, тонули в каналах, а мы? Мы оставались живыми.
Говорят, что «суеверные» руководители советского «Аэрофлота», издали специальный приказ, запрещающий предоставлять самолеты и вертолеты для киносъемок Малику Каюмову…
Когда снимал фильм «Голодная степь», мне захотелось снять вот такой кадр: по степи бежит тень от вертолета. Безжизненная высохшая степь. Потом эта тень от вертолета пересекает канал, который привел в степь воду, поднимается выше, и за каналом открывается новый город Янгиер.
С нами работал вертолет, прикрепленный к управлению Голодностепстроя. Начальник строительства и освоения Голодной степи Акоп Абрамович Саркисов дал команду, чтобы этот вертолет обслуживал нашу съемочную группу. И практически он стоял во дворе того домика, где мы жили.
Мы вылетели рано. Солнце только что поднялось над степью. Стали репетировать. Был субботний день, и очень много людей пришло на этот Южно-Голодностепский канал, чтобы просто отдохнуть, покупаться. Мы сделали один заход. Посмотрел, как бежит эта тень, как она пролетает, пробегает по каналу, как мы поднимаемся вверх и видим этот молодой город Янгиер. Мне понравилась открывающаяся внизу панорама. А работал с нами Володя Камалов, великолепный пилот.
А потом мы с ним снимали, как бегают по степи джейраны. Он настигал джейрана и медленно-медленно опускался над ним. И шел с такой же скоростью, как шел джейран. Это удивительные кадры: бегущий по степи джейран, который оглядывается на этот огромный вертолет, а практически смотрит в кинокамеру и не знает, куда ему бежать – вправо, влево, вправо, влево, потому что Володя Камалов в точности повторял каждое его движение.
А потом мы сняли один кадр, который стал хрестоматийным. Я уже даже не знаю в скольких картинах он был воспроизведен. Его использовал Константин Михайлович Симонов, когда спустя много лет тоже делал картину «Голодная степь». Он встречается в художественных фильмах. Вошел в кинолетопись. Этот кадр совершенно удивительный. Мы летели на какой-то объект, и вдруг под нами я увидел огромного орла. Ну, я не знаю, какой у него там был размах крыльев. Но я думаю, что где-то больше полутора метров, так вот мне показалось. Я спросил Володю:
– Скажи, пожалуйста, мы можем вот за этим орлом погоняться?
А он мне спокойно:
– Ну почему же нет?! Давай, попробуем.
И мы подлетели к этому орлу. Он стал уходить от нас. Я поставил обычный объектив. И даже объектив с фокусным расстоянием 50 этот орел полностью заполнял весь кадр. Он пытался увернуться от вертолета. Он шел то вправо, то влево, то вправо, то влево. А вертолет повторял все его движения. Но я этого в визир практически не видел. Я просто включил камеру, и все 60 метров пленки, которые были в камере, они все проэкспонировались полетом этого орла. Сколько это? Около двух минут была эта съемка. Там нет ни одной остановки. И когда кончилась пленка, я сказал:
– Ну а теперь полетели на объект.
Мы так и сделали. А когда проявили этот кадр, и я смотрел его на экране, только тогда я смог его оценить по достоинству. Я увидел совершенно удивительную картину – вертолет, точно повторявший все движения орла, сделал его как бы неподвижным. Что творилось с горизонтом! Земля то шла вправо, то шла влево, то падала вниз, то взмывала вверх. Никогда больше не удавалось снять ничего подобного. Этот материал, вероятно, еще не раз будет оживать на экране.
Свободное копирование
