* * *
Юбилей настал незаметно. Просыпаешься — а на календаре 1985 год, и тебе уже сорок пять. С утра Надежда Васильевна не пошла в управление — готовила праздничный обед: все праздники и дни рождения тогда отмечали на работе. С тортом помогала сотрудница; до обеда все шло спокойно. Но потом сердце Надежды Васильевны стало как-то тревожно биться. Она уже хорошо изучила себя: в таких случаях обычно происходило что-то не обязательно неприятное, но значительное. Более значительное, чем ее юбилей.
Когда Галина приехала за ней на машине, Надежда сказала ей:
— Галочка, не пойму, что со мной творится, сегодня должно случиться что-то важное, а что, не возьму в толк.
На работе в четыре руки накрыли праздничный стол: на белоснежной скатерти красивая посуда, закуска, шампанское, коньяк, хорошее вино и венцом всему — огромный аппетитный торт. Тут была вся администрация, начальники отделов, пришли несколько человек из СУ-71, в том числе Эльвира Семеновна Панова.
— Надежда Васильевна, выглядите — превосходно! — говорили все в один голос. Действительно: энергичная, активная, статная, с красивой пышной прической. Ее поздравляли все отделы; молодежь изощрялась тостами. Кабинет был завален цветами и подарками. Надежда Васильевна не ожидала такого внимания к себе, была откровенно растрогана.
— Ну, теперь давайте выпьем за здоровье близких Надежды Васильевны! — Борис Абрамович поднял бокал. — За ее маму, Анну Семеновну, за мужа, за детей. А особенно за Володю, который сейчас защищает Родину на Дальнем Востоке!
Уже начали разрезать торт, когда в дверях показался Максим, брат Надежды Васильевны.
— Надя, тебе нужен подарок?
— Конечно! — улыбнулась она и тут же потеряла дар речи...
В дверях стоял ослепительной красоты моряк в парадной форме, с букетом алых гвоздик в руках. Надежда не сразу сообразила, что это ее сын Владимир. Он подошел к ней, подал букет цветов, обнял и поцеловал. Это было так неожиданно и волнительно, что все на доли секунды замерли, затем пригласили Володю и Максима к столу, налили им по бокалу шампанского и снова выпили за прекрасных детей Надежды Васильевны.
Вот это был настоящий праздник! На следующий день многие, в том числе и Галина, сожалели, что ушли раньше и не застали эту счастливую картину.
Когда Надежда с сыном и братом пришли домой, Олег уже вернулся с работы. Сцену встречи сына и отца трудно описать: Надежда Васильевна увидела настоящую отцовскую любовь, когда у обоих взрослых мужчин на глазах виднелись слезы счастья. «Ради таких блаженных слезинок, — подумала она, — стоило все пережить, перетерпеть в недалеком прошлом для сохранения семьи». И заснула — абсолютно счастливой.
Володе дали отпуск на тридцать дней, плюс десять суток на дорогу. Не просто так — за смелый поступок. Могли дать медаль, но он попросил «месяц берега», чтобы попасть к маме на день рожденья. За год на флоте Владимир поправился, возмужал, выглядел великолепно. Надежда Васильевна была по-настоящему горда своим сыном.
— В Сургуте смешно получилось, — рассказывал Володя. — Два часа дня, я бегаю по всему аэропорту в поисках билета. Наконец, в три упросил начальника аэропорта: он продал мне чье-то забронированное место.
— А я как раз в это время начала тревожиться, не понимая, в чем дело, — как будто сама себе ответила Надежда Васильевна.
В самолете Володя оказался рядом с секретарем горкома, Володя ему поведал, что летит к маме на юбилей и назвал ее имя. Мужчина хорошо знал Зарецкую: его сын учился в школе вместе с Алешей, а Надежда Васильевна, как обычно, была председателем родительского комитета. В общем, именно водитель секретаря горкома и отвез, по просьбе начальника, бравого матроса домой. Так сын успел попасть к маме на праздник.
Надежда Васильевна взяла несколько дней в счет отпуска — вместе с Володей поехали в Пермь удивлять Марину. Приехали в девять утра — она еще спала. «Кто приехал! Братишка, Володька, какой ты красавец стал!» — она, как и мама, не ожидала такого бравого моряка.
Дальше все пошло как по маслу: Володя вскоре уехал, счастливый и отдохнувший, продолжать службу. У себя в части он уже стал кандидатом в члены КПСС — догонял Марину, которая уже вступила в партию. В том году она одновременно заканчивала институт и выходила замуж.
— Ну, хоть детям не придется, как мне, страдать из-за беспартийности, — Надежда Васильевна чувствовала, что все идет правильно.
Еще один отпуск понадобилось брать, когда Марина защищала диплом. В Пермь она приехала с целой горой съестных припасов: трехлитровая банка белых грибов, мясо, колбаса, еще одна литровая банка черной икры из Ноябрьска, конфеты... Для полуголодной Перми — целое сокровище!
— Диплом писали втроем, — рассказывала Надежда Васильевна потом отцу семейства. — Марина руководила, я чертила экономические показатели, а Юра Хлебников — жених — сложные детали. Ох, строгая у нас дочка выросла, все время делала ему замечания, тот по нескольку раз все перечерчивал. Но защитились как надо!
Свободное копирование
