Осенью, когда приступили к репетициям "Короны и плаща", реализовать затеянное мною оказалось, конечно, совсем нелегким делом. Пришлось доказывать свою идею, а, как говаривал Монахов, "наше дело - показательное. Не доказывай на словах, покажи на деле". Это было мне легче, но показы мои вначале не были убедительными, лишь постепенно то, что казалось просто озорством, выросло в неподдельную страсть, которая смогла убедить сначала моих партнеров, а потом и постановщика П. К. Вейсбрема. Ну, а когда по болезни его заканчивал работу главреж А. Н. Лаврентьев, он не только не оспаривал мою трактовку, а всячески помогал мне. "Злодейские" сцены звучали в гротескном плане как порождение самой безудержной фантазии, как высшая степень комического. Хорошим и чутким партнером оказался Л. А. Кровицкий.
Одна из первых генеральных была отменена - из-за наводнения 1924 года нельзя было даже подойти к зданию театра, так как разлившаяся Фонтанка заполнила водой все окружающее его пространство. С Аничкова моста мы долго могли наблюдать, как на Невском, ставшем рекой до Адмиралтейства, плавали, покачиваясь в мутной воде, торцы.
Премьера прошла с большим успехом.
Свободное копирование
