В 1940 появилось здание больницы в Херпучах – небольшой стационар на 35 коек с поликлиникой. Потолки в больнице были высокие, воздуха там хватало. Правда, отсутствовала территория для прогулок больных, но они находили выход – гуляли в лесу на горе, у подножья которой была построена больница. Появились здания клуба и горно-металлургического училища, которое просуществовало до 1941 года. Потом в учебном корпусе училища разметили детский дом, куда стали привозить детей-сирот со всего Дальнего Востока. Поселок постепенно приобрел тот вид, каким его запомнили жившие здесь в 40-80-е годы жители Херпучей.
Не менее активное строительство велось и в Оглонгах. Но там основное внимание было уделено строительству складских помещений, специального склада для хранения взрывчатых веществ, так называемого «аммонитного», электростанции, начальной школы, магазинов и других зданий. В Оглонгах бараков было построено не так много из-за рельефа местности, в основном одно-двух квартирные дома.
На вершине горы в центре поселка Херпучи был организован наблюдательный пункт пожарников в виде вышки, поэтому гора получила название Каланча. В начале 50-х годов за ненадобностью пост был ликвидирован, а вышку разобрали на дрова жители поселка. У основания Каланчи было несколько зданий, в том числе здание поселкового совета. На небольшом пригорке, который в народе прозвали Конторкой, появилось здание управления прииска, а чуть выше – здание научно-исследовательской станции прииска. Именно в этом месте у здания управления прииска устанавливалась трибуна и проводились манифестации трудящихся поселка и школьников в честь пролетарских праздников 7 ноября и 1 мая.
После завершения сборки второй большой драги № 99 началось активная обработка золотоносных участков . Они стали работать в руслах рек Херпучинки и Верхний Хон, постепенно меняя ландшафт поселка Херпучи. Драги были электрическими, поэтому рядом с ними стали появляться столбы с проводами. Драги работали все теплое время года круглосуточно, по три восьмичасовые смены. Скрежет ковшей о породу был слышен во всех домах поселка день и ночь. Так же круглосуточно работала электростанция в Оглонгах и гидроэлектростанция в Удинске. В 1937 году добыча золота за сезон достигла 789 кг. Это самый большой показатель в довоенные годы.
В поселках была создана вся необходимая инфраструктура для функционирования прииска и жизни работающих. Были механические мастерские для ремонта, лесопилка. Магазины, почта, больница и школа, пожарная охрана, большая конюшня (в 50-е годы машин было очень мало), электростанция в Оглонгах обеспечивали все потребности. Были большие складские помещения в Оглонгах, функционировала система ОРСа (организации рабочего снабжения).
Росло число жителей в поселках и по данным переписи 1939 года оно достигло в Херпучах 2,5 тысячи человек, в Оглонгах около 2 тысяч человек, и в небольших селах Удинск, Нижняя Уда, Корейский Ключ и Кирпичный завод от 40 до 370 человек.
Началась Великая Отечественная война, и часть мужского населения поселков была призвана в армию. Но наиболее ценные специалисты – драгеры, ремонтники получили бронь и продолжали воевать на трудовом фронте, добывать так необходимое стране золото. По-прежнему работали все учреждения поселков, ремонтные мастерские, лесопилка. В летние месяцы по реке доставлялись разнообразные грузы, но в меньшем количестве, чем ранее. Народ голодал, но все же это было не так чувствительно, чем в европейской части страны. Выручали свои огороды, дары тайги и рек. Основной пищей населения были картофель и вареная рыба.
После войны увеличилось число сирот в детском доме, привозимых не только с Дальнего Востока, но и из других регионов страны. Но стали приезжать мужчины-фронтовики, возникали новые семьи, начался бум рождаемости, которых продолжался в 40-50-60-е годы. Именно это поколение наших земляков и общается сейчас друг с другом в разных социальных сетях.
По-прежнему самое пристальное внимание продолжалось уделяться добыче золота. Росла производительность труда, развивалось социалистическое соревнование между драгами, бригадами, вахтами. Золотодобытчики старались дать изможденной стране так необходимые стране драгоценные металлы. Но в эти послевоенные годы увеличилась и заготовка леса, которую осуществляли заключенные. Лес потом доставляли к Амгуни, делали плоты и буксиры тащили их за собой в поселок Маго недалеко от Николаевска-на-Амуре. Зимой лес стали возить на автомашинах «Студебеккер» по зимникам, проложенным по льду рек Амгунь и Амур. А оттуда с началом навигации уже на больших морских судах-лесовозах лес везли за границу. Все это требовалось для того, чтобы получить валюту и быстрее залечить раны войны.
Основная масса тружеников и жителей поселков были законопослушными людьми. Некоторые как родились в них, так и ушли на погост, ни разу не увидев ни большого парохода, ни паровоза, ни самолета. Их уделом был тяжкий труд круглый год. И таких людей было большинство в первые послевоенные годы и до середины 50-х годов, когда страна стала подниматься из руин.
