ххх
Елоховский собор, 1961 год.
Я, иподьякон, подхожу под благословение к Святейшему Патриарху Алексию (Симанскому). Он благословляет и задерживает мою руку в своих ладонях, держит и не отпускает: спрашивает, как меня зовут, где я учусь, кто мои родители... Я стою ни жив ни мертв: столь долго Патриарх никогда со мной не беседовал. Как только Патриарх меня отпустил, ко мне подошел мой товарищ, тоже иподьякон, и сказал:
“Слушай, Данила Андреевич не любит тех, кто долго со Святейшим разговаривает... Смотри, как бы это на тебе не отразилось.”
“Да я-то здесь при чем?, - отвечаю я, - ведь Патриарх держит мою руку и не отпускает, не я же его держу.”
Секретаря Патриарха в Церкви называли всесильным Данилой Андреевичем, но на этот раз всё обошлось благополучно.
В 1970 году, когда я подходил к почившему Святейшему, целовал крест и его руку, покрытую конопушками, я вспомнил, как он меня этой рукой удерживал и не давал отойти, беседуя со мной.
ххх
Когда я заканчивал Семинарию, ректор владыка Филарет мне сказал: “Слава, возьми свои документы, что они здесь будут валяться?” А мама посоветовала: “ Сынок, не спеши их забирать, пусть они ещё там полежат, ведь они находятся в таком святом месте, у Преподобного”. Когда тридцать лет спустя я их забрал оттуда, то вдруг почувствовал, как оборвалась нить, словно не просто мои документы, а часть меня самого все эти годы хранилась в Лавре.
Свободное копирование
