* * *
Моя невестка Нина Федоровна родила дочь. Мать невзлюбила невестку сразу. Материнская ревность. Украли сына. Раз ее огрела кочергой. Беременная Нина чуть не скинула от страха. Я познакомился с ней ближе, после рождения дочки.
Небольшая, кругленькая особа, очень спокойная, южный тип. Хохлушка из Трубчевска.
Мать не выносила человеческого спокойствия. Она его приравнивала к лени. Вот попалась сыну лентяйка, уморит с голоду. Придиралась по мелочам, а рождение ребенка еще усугубило острые отношения.
Мать, накинув шаль, гадала на картах, внучка ревела в качалке.
Брат Шура и Нина с годовалым ребенком ушли к Мильману. Генерал Мильман уступил им жилой вагон, и покатили они табором по стране.
Явившись на зимние каникулы, я в комнате брата обнаружил квартирантку. Дальняя родня с «Пашковских Двориков», тоже Абрамова, как и мать. Кассирша Льговского вокзала. Она грела спину у горячей «голландки». Женщина примерного поведения, негулящая. Зовут Татьяной. Несмотря на разницу лет — ей за тридцать, мне двадцать — мы быстро сдружились по-родственному. Я сделал для нее копию картины Константина Маковского «Дети, бегущие от грозы». Татьяна безропотно сидела в качестве живой модели. Я сделал с нее сотни зарисовок в различных позах.
Однажды у ворот заскрипели сани. Я выглянул в окно: мужик в рыжем армяке подвязал вожжи и постучался в дверь.
— Брат Карпуша, — сказала Татьяна, отпирая крыльцо. Вошел мужик лет сорока, чинно поздоровался и сел в угол на кухне. — Чайку? — спросила Татьяна. Карпуша кивнул головой.
Я десятки раз проезжал орловским поездом мимо «Двориков», но никогда там не был. И незачем, и некогда. Здесь же Карпуша приглашал на охоту, обложить кабана.
Пашковские Дворики! Родина моих предков! Там родилась моя мать!
Я сутки готовился к встрече с ними, пока Карпуша и Татьяна слонялись по магазинам, закупая гвозди, мыло, валенки.
Свободное копирование
