* * *
Зимой 1958 года Масловку потрясло два события сразу. Исчез художник Орест Коровин. Сначала решили, что человек запил и лег на дно московских пивных, но по прошествии двух недель родня получила телеграмму с уральских гор.
«Вышел на малахитовую пещеру… отдайте долг Офенгендину… не поминайте лихом».
Художник, мучивший меня сложной позировкой, бесследно исчез. Какая красавица увлекла его в подземное царство, до сих пор остается неизвестным.
Академик Нисский учудил еще круче. Из глухой Казани он привез гениального сироту по имени Игорь Вулох. Ему ничего не стоило семнадцатилетнего казанца записать в «творческий союз» и повесить картины одаренного юноши на стены неприступного Манежа, послав на фиг протестующих коллег. Мы обнаружили, что казанский гость вовсю курит табак и пьет как бочка. Теперь они пили вдвоем. Спозаранку катили в Петровский парк, рисовали по дороге и возвращались в дупель пьяные. Алкогольное разрушение сначала коснулось старшего. С прогрессирующей белой горячкой академика отвезли в Белые Столбы, где его не поправили и не вернули в искусство.
Победитель алкогольной гонки молодой Вулох прописался на Масловке, оттеснив несчастную супругу Нисского в темный чулан. Супруга больного художника, страдавшая бесплодием, распустила слух, что ее муж был тайным гомосексуалистом и казанский найденыш служил для особых, противоестественных утех.
Свободное копирование
