Глава 5. В отделении урологии
Первое, что здесь сделали – снова ввели катетер, на этот раз с орошением. По одной трубочке в мочевой пузырь поступал физраствор, призванный остановить кровотечение, по другой моча стекала в мочеприемник. Через полтора-двое суток кровотечение прекратилось. Еще в организм дважды ввели плазму крови и, тоже дважды, непосредственно кровь. Последнюю, как известно, купить нельзя, поэтому прибегают к помощи доноров. Мне таковых нужно было найти троих. О том, что попал в больницу, знало несколько знакомых и родственников возраста далеко не донорского. Не люблю публично плакаться и грузить чужих своими проблемами, но в данном случае без «засветки» было не обойтись. По моей просьбе Константин Сушко (единомышленник и коллега) написал на Facebook пост с просьбой сдать в ближайшие пару дней кровь для «запорізького журналіста і мандрівника Юрія Гаєва». Словами поддержки (лайками) отреагировал десяток знакомых, реально помогли руководитель пресс-службы облМЧС Юлия Барышева (направила кровь четверых доноров-мчсников Гаеву персонально) и Володя Герасин, журналист (один из тех, кого привел в профессию и за кого мне не стыдно). Кроме того кровь сдали племянник Леша Красовский и младший сын гендиректора «МИГ»а Геннадия Дерибаса Алексей. Восьмым в донорской компании стал еще один Алексей – Швецов, откликнувшийся на звонок … Анны Поповой. В 2009-м по наводке этой неуемной женщины я написал статью в поддержку Швецова: Спустя 12 лет он отблагодарил меня.
Повторное УЗИ выявило в «міхурі» полип - доброкачественное образование, возникающее на поверхности слизистой оболочки мочевого пузыря. Врачи, искавшие причину кровотечения, предположили: полип могли случайно задеть катетером. Была и другая версия: гематурия (кровь в моче) вызвана раковым заболеванием. Больше двадцати лет назад меня оперировали по поводу онкологической опухоли в мочевом пузыре, предположить рецидив было логично. Сергей Андреев, поговорив с врачами-коллегами, оценив имеющиеся симптомы, был откровенен: «Скорей всего у вас снова рак. Настраивайтесь на это».
Двадцать больничных дней были трудными. Настроение в течение дня менялось от «будем жить!» до «устал, сдохнуть бы». Сложно излучать оптимизм, когда тело ни единым суставом не подчиняется твоим желаниям, твоей воле, а в голове сама собой пишется новая книга. Как-то сквозь слезы сказал жене, что ей следует предпринять в случае моей смерти. В другой день (зная уже, что выживу) попросил, только вошла утром в палату, выставить на моей странице в Facebook сочиненные ночью четыре строчки: « Больница. Месяц. Все без толку. Не могу ни сесть, ни встать. Остается выжить только. Чтоб об этом написать». Пост адресовался скорей самому себе, пусть мозолит глаза, напоминая об обещании. Уже проделывал такой трюк, помогает.
Стишок появился в 9 утра. Комментарии пошли сразу, к вечеру их было 106. С трудом управляя непослушными пальцами комменты просматривал. В них были слова поддержки, пожелания здоровья, просьбы не терять надежды на помощь Бога – необходимая в таких случаях психологическая подпитка. Благодарен откликнувшимся друзьям по жизни и по Facebook, особенно Владе Сергиной за важное и нужное в тот момент: «Юра, давайте, ради прозы, ради поэзии, ради жизни, наконец, - выкарабкивайтесь!».
Свободное копирование
