41 год
Юбилей податной инспекции
30 апреля. На съезде не было 4 инспекторов и одного помощника.
Торжество открылось молебствием в здании Казенной палаты. Пели свои служащие. После молебствия Управляющий сказал краткое слово об учреждении податной инспекции, заключив, что он не обладает даром речи, особенно когда взволнован, и что более подробно о податной инспекции прочтет начальник отделения Славинский.
Затем он прочел бумагу, в которой по докладу Министерства Финансов. Государь повелел выразить податным инспектором свое благоволение. В ответ мы прокричали "ура".
Когда все расселись вокруг стола в Общем присутствии Казенной палаты, Управляющий взял в руки 5 книжек, присланных из Петербурга для сбора пожертвований на воздушный флот, и предложил податным инспекторам принять на себя труд по сбору пожертвований. Казалось странным, что это дело было приурочено к юбилею: вместо того, чтобы преподнести им что-нибудь юбилейное, постарались навязать такую щекотливую миссию!
Начальник отделения Славинский прочел исторический очерки о податной инспекции в беллетристической форме. Он приплел туда и Тургенева, и Салтыкова. Некоторые места, хотя были метки и верны, но для печати не подошли бы по своей откровенности и неискренности.
Начальник отделения Долинский прочел стихотворение собственного изделия о податных инспекторах, напечатанное на плотной бумаге золотыми буквами и раздали его каждому из нас. Нескладно по содержанию и слабо в техническом отношении.
В 3 часа снимались группой в фотографии. Оттуда пошли в ресторан. Участвовало в обеде 15 человек. За час до обеда была сервирована обильная и разнообразная закуска. Все набросились на нее с такою жадностью, как будто три дня ничего не ели. Толпились у стола, ели беспорядочно, так что к столу трудно было подступиться и получить чистый прибор. Хотя еды, как я сказал, подали много, но приготовлена она была неважно.
Обеденное меню обращало на себя внимание аппетитным перечнем кушаний и питий, в действительности же подали не все: не было пунша, кофе и чаю.
После сладкого говорились маленькие тосты: за управляющего, его сотрудников-начальников отделений, податных инспектором и их помощников.
Славинский и здесь остался верным себе. Говорил неискренне. Он сделал художественное сравнение относительно Казенной палаты.
"Сначала, говорил он, -- супруги женятся по любви, но вскоре обнаруживается, что они не сошлись характером, начинаются семейные неурядицы, но по пословице стерпится -- слюбится они мало-по-малу привыкают друг к другу уживаются благополучно. Тоже видно и в отношении казенной палаты и податных инспекторов.
Этот же Славинский сказал: "А теперь я прочту на сладкое". Вынул рукописную басню, начал ее читать, предварительно сказав:
"Покойный управляющий Юзефович, надо сказать, обладал поэтическим даром. Известно, что он был против податных инспекторов. Вот его басня"... По содержанию басня грубая и надо удивляться, для чего Славинскому понадобилось ее читать; желал ли он уязвить инспекторов чужими словами или выставить покойника в черном свете, осталось невыясненным. Фабула басни такая "буфетнай" (вместо податный) потребовал в буфете патент и разных закусок. За неимение патента составил протокол и ушел. Буфетчик предъявил большой счет за съеденное, но буфетный инспектор раскричался, что он ничего не пил и не ел.
В 7 часов управляющий сам с 2 начальниками отделений и податным инспектором 1 участка г. Лодзи (Горчаковым) играл в винт и остальные откланялись.
Свободное копирование
