В Московский институт культуры я не поступила. Сорвалась на сочинении. Перед экзаменом нас предупредили, что если у кого-нибудь в парте обнаружат шпаргалку, то безжалостно выставят из аудитории. Я шпаргалок не готовила, но перед входом в класс, взяла у девушки сочинение о Павке Корчагине. Давно я читала эту книгу, но абсолютно всё забыла, и боялась, что будет предложена такая тема. Вот, на всякий случай, и взяла.
На экзамене действительно оказалась тема о творчестве Островского, только, на моё счастье, другого. Я уже написала половину сочинения, «по косточкам» разобрала пьесу «Гроза», начала писать об истории постановок этой пьесы в театрах страны, когда увидела рядом с собой декана института. Он достал из парты сочинение о Павке Корчагине и с укором обратился ко мне:
- Что это?
- Шпаргалка... Извините, - ответила я и, покраснев от стыда, быстро вышла из аудитории.
От экзаменационного отпуска оставалась неделя, и я, с согласия Саши и Александры Фёдоровны, поехала снимать нервную досаду в Евпаторию, где в это время отдыхали мама с Лёвочкой. В день моего возвращения в Москву я узнала, что меня дома ждали две телеграммы из института с просьбой о немедленной явке в деканат. Прихожу...
- Где же вы были раньше?! – говорит декан института. – Мы две телеграммы вам отправили! Хотели, перебросить ваши документы на заочное отделение без экзамена по собеседованию. Там сочинение должны были писать через неделю, а вы не пришли.
- Я на следующий день уехала в Евпаторию к маме на неделю. Я ничего не знала о телеграммах.
- Очень жаль, но теперь ничего для вас сделать не можем.
- Разве тогда можно было заново писать сочинение? – удивляюсь я.
- Конечно, - горячится декан. – Мы так бережём редкие пятёрки за собеседование, а с пятёркой за сочинение, которую комиссия собиралась вам поставить за почти законченную экзаменационную работу, мы пошли бы вам навстречу... Кстати, объясните мне, пожалуйста, почему вы ушли из аудитории? Вы ведь писали другую тему, и шпаргалка была не ваша.
- Шпаргалка не моя, но я взяла её у девушки на всякий случай, чтобы использовать, если окажется, что надо будет писать именно эту тему. А вы предупредили нас, что, если обнаружите в парте шпаргалку, то следует сразу уходить. Вот я и ушла.
- Я говорил о шпаргалке по теме сочинения, а не о ненужных листочках, - с досадой ответил декан. – Ладно... Это дело уже прошло. Вы на будущий год собираетесь к нам вновь поступать? Может быть, пойдёте на очное отделение, а не на вечернее?
- Поступать буду, но на вечернее. Я не хочу бросать работу в театре.
- Ну, что ж... Попробуйте поступить в следующем году. А, чтобы более уверенно чувствовать себя на экзаменах, советую позаниматься у нас на курсах по подготовке в ВУЗ.
Неудача с поступлением меня не очень огорчила. Больше беспокоило совсем другое... С середины августа я перестала получать от Валеры письма. Что случилось? Почти ежедневно бегаю на почту, но писем нет. Правда, и почта работает не очень хорошо. Иногда я получала по два, три письма сразу, отправленных в разное время, но судя по штемпелю, пришедших в один день. Может быть, и сейчас в этом причина, успокаиваю я себя, и продолжаю ему писать письма в особую тетрадь. Я начала их писать сразу после нашего расставания, но не отправляла, стеснялась. Только в них я писала ему о своей любви, о нашем будущем, о своей мечте иметь от него детей. Уже было исписано пол тетради, и я собиралась отдать ему её при встрече.
Свободное копирование
