Идёт по набережной моя ожесточившаяся юность. Солнце светит ей прямо в глаза, пытаясь добраться до глубины души молодой женщины, но... Куда там!? Губы плотно сжаты, глаза сощурены, взгляд быстрый и острый, как клинок, колет проходящих мимо людей. Отныне собственная ложь её смущать не будет. Разорвана частичка наивной правдивой души, а совести предстоит залечивать эти раны. Старость, не суди её строго! Она не первая и не последняя попала под жестокий московский каток. Пройдёт время, и она смирится со своей бедой. Что толку плакать, когда Москва слезам не верит! Через пару десятилетий деятели искусства снимут кинофильм о таких, как она. И как героини фильма в меру своих талантов достигли того, чего хотели, так и она, пройдя ещё не мало испытаний, придёт... Придёт к чему?..
Какое чудное июльское утро!.. Нет! Мне всё-таки нравится эта летняя концертная жизнь. После того, как, обманув хозяйку, (я ей сказала, что еду к Ваське) удалось сбежать из конуры к тёте Ире, всё во мне утряслось, и жизнь уже не кажется мерзкой.
Каждый день из окна автобуса я с удовольствием смотрю, как мимо проплывают красивые места Подмосковья, дышу свежим воздухом и радуюсь общению с детьми в лагерях. Они бурно реагируют на каждый концертный номер и особенно хорошо, как мне кажется, принимают басни моих кукольников.
В студии из всех занятий остался только раз в неделю танец, который я не пропускаю, потому что Елена Сергеевна меня в этот день освобождает от выезда. Приходят на танец несколько новеньких, говорят, тоже ассистентов. Один из них длинный, неуклюжий верзила Сашка норовит каждый раз встать со мной в пару. Теперь мы учимся танцевать бальные танцы, и после разминки у станка танцуем вальсы, мазурки, польки... С лёгким презрением я отвергла Сашины притязания.
А недавно пришлось весьма резко поставить на место Анатолия Михайловича. Его новая жена получила-таки однокомнатную квартиру гостиничного типа, и он теперь жил с ней. Однажды он назначил мне репетицию ввода в их концертный номер у себя, в новой квартире. Жены не было дома, она лежала на сохранении в больнице. Так вот, Анатолий Михайлович решил начать репетицию с «упражнения» на выработку раскованности и попросил меня сесть к нему на колени. Я его обозвала кобелём и ушла, хлопнув дверью. С тех пор о вводе в номер он со мной не заговаривает, да, и Елена Сергеевна пока молчит.
По выходным дням я пропадаю в Третьяковке, или в читальне, или Пушкинском музее. А один раз тётя Ира мне дала билет в Большой театр. Она работает в театральной кассе, и у неё есть билеты во все театры, но на самые интересные спектакли она продаёт билеты вдвое дороже, чем они стоят. Мама меня предупредила, чтобы я не просила у неё билеты, потому что это её серьёзный приработок. Она вдова и растить двух дочерей на зарплату кассира не может. Правда, старшая уже замужем и сама работает, но младшей только 12 лет.
Билет на спектакль «Лебединое озеро» тётя Ира мне подарила. Место оказалось на самом верхнем балконе и, хотя я весь спектакль простояла, впечатление было потрясающее. С тех пор прошёл почти месяц, а во мне всё звучит, вызывая слёзы восторга, дивная музыка адажио, и стоят в памяти, потрясающие по красоте, сцены спектакля.
Вот и кончается июль... Студенткой я в этом году не буду, никуда не стала поступать, но в будущем году пойду в институт культуры на режиссёрское отделение. Я там побывала, «потолкалась» среди абитуриентов и поняла, что знаю гораздо больше их, а, значит, поступлю обязательно.
И всё вроде бы хорошо... Только одна мысль занозой торчит в мозгах – нарушился мой женский цикл. Девчонки говорят, что это бывает при беременности или серьёзном заболевании... «Нет! Какая беременность!? Я девушка!» - испуганно вру я им и себе. «Обязательно иди к врачу», - говорят они. Хм, к врачу... Чтобы узнать об ещё одной беде?! Нет уж... Надеюсь, что всё само восстановится.
Свободное копирование
