По окончании сезона милая парочка провела весь пост в Киеве, а на лето выехала в- Ялту на отдых, собраться с силами, чтобы к началу следующего сезона возобновить свою облаву на безумно влюбленного антрепренера. С наступлением лета Иваненко взял у Жермена в аренду сад "Шато де-флер" и весь сезон предавался шумному разгулу. К тому времени прибыл в Киев Т. Чужбинов, который был очень дружен с Иваненко. О том, как и кто обирает Иваненко,-- Чужбинов знал хорошо, ибо это стало известно всему театральному миру. Т. А. не постеснялся открыть глаза своему другу. Я помню один вечерь, проведенный нами втроем, потому, что в этот вечер Иваненко дал слово Чужбинову бросить свои безплодныя ухаживании и не поддаваться влиянию Казанцева. Лето кончилось, Чужбинов уехал, Иваненко занял номер в Европейской гостинице и принялся за дело. Стали сезжаться артисты, которые были еще постом приглашены Казанцевым: Никольский. М Милославский, Бапшиская и др., Здесь кстати замечу, что все телеграмы составлялись Казанцевым, а Иващенко от. себя добавлял только два слова: "не дорожитесь". Сколько кто получал жалованья -- было известно, тайну составлял лишь оклад Казанцева и Легар. Наконец и они прибыли в Киев, и с первой-же встречи с ними Иваненко всем стало ясно, что все пойдет по прежнему, что у Иваненко не хватить характера отстать от этой парочки. К концу второго сезона, когда Иваненко от дальнейшей антрепризы театра отказался, Казанцев убедил его спять вместе частный театр в Петербурге, но на имя его, Казанцева и если-бы не одно событие, о котором я сейчас разскажу, Иваненко еще долго продолжал-бы быть золотым мешком для Платона Иннокеньтевича и Марии Ивановны. Случилось так, что Казанцев, по окончании сезона, выехал из Киева в Оренбург, а Легар осталась в Киеве. Иваненко, блестяще закончив сезон, остался однако без всяких денег, ибо оне в течение сезона ушли на угощение и подарки. По ходу закулисных толков Казанцев и Лотар за два сезона своей "артистической деятельности," обошлись Иваненко в довольно силидную сумму, до сорока тысяч рублей. После выезда Казанцева из Киева я встретил Иваненко на Фундуклеевской, улице, у ворот дома Бергонье, где жила Летар. Он стоял облокотившись о стену и плакал. На вопрос мой: "что с вами", он мог только проговорить: "выгнала"!." Я не стал спрашивать кто выгнал -- мне все было ясно! Когда Иваненко несколько успокоился -- мы пошли в ресторан Бианки, там -- то он рассказал подробности. "Когда я вошел к ней", рассказывал он, "она спросила меня, что вам угодно и таким тоном, точно видит меня в первый раз. На слова мои "и вам не стыдно, Марья Ивановна"! она ответила: "вы друг Платона Иннокентьевича, вы к нему ходили, а так как он уехал, то прошу сюда не являться". "А ведь я знаю в чем дело" добавил он затем "узнала, что у меня больше денег нет". И действительно, в то время у Иваненко уже ничего не было; от аренды театра он отказался, а срок на аренду сада "Шато-де-флер" уже окончился и неизвестно было, за кем дума оставит сад в будущем, так как явилось несколько конкурентов. С этого дня Иваненко как будто преобразился, Казанцева и Летар для него больше не существовало. Оказалось, однако, что Летар поторопилась: спустя неделю дума сдала сад "Шато-де-флер" Иваненко на шесть лет и у него снова появились деньги и даже значительныя. Казанцев не преминул, однако, воспользоваться этим случаем; узнав, что Иваненко дела поправились, он из Петербурга напомнил ему о договоре на аренду театра и попросил пожаловать. На этот раз Иваненко не поддался и послал краткую телеграмму: "сколько выкупа"? Ответ: "десять тысяч". Сошлись на четыре тысячах, которые Иваненко выслал в Петербург и дружеские отношения прекратились. В Петербурге у Казанцева служили г-жи Немирович, Горева и др. но в виду того, что г-жа Летар, как антрепренерша, все лучшия роли брала себе, упомянутыя артистки вскоре вышли из состава труппы. Г-жа Летар торжествовала, играла все, но недолго: это самомнение артистки погубило ее антрепризу. На Казанцеве и Летар оправдалась пословица: "чужое добро в прок не идет"; антреприза их лопнула, все добытое в Киеве пошло прахом. Платон Иннокентьевич умер, а Марья Ивановна Летар, как весьма посредственная актриса., с трудом находит теперь ангажемент.
Свободное копирование
